Как вести пастырскую работу с супругами, уклоняющимся от деторождения?

Сложность вопроса ещё в том, что многие молодые женщины используют контрацептивы абортивного действия, и им необходимо задать соответствующий вопрос на исповеди…

Поскольку тема об отношении к контрацепции поднята на нашем сайте вновь, считаю своим долгом ещё раз высказаться по этому вопросу. Контрацепция, на мой взгляд, зло во многих смыслах, и лучше бы её люди не придумывали.

Придумали, кстати, не так уж давно. В романе Толстого «Анна Каренина» есть эпизод, когда Долли узнаёт, что Анна пользуется противозачаточными средствами. Это приводит её в шок — она никогда раньше не слышала о таких средствах. То есть ещё в XIX веке и бедные, и богатые рожали столько, сколько Бог давал. За редким исключением! Сегодня это исключение стало нормой и считается большим достижением науки и цивилизации.

И настолько стало общепринятой нормой, что во время прошлого обсуждения один священник написал даже, что жена «не свиноматка, чтобы рожать каждый год. Планирование семьи зиждется в том числе на уважении к женщине».

С этими словами никак нельзя согласиться. В «свиноматку» превращается человек (независимо от пола и рода занятий), когда забывает о Боге и весь погружается в удовлетворение своих желаний. Но по отношению к многодетной матери или к беременной женщине образ свиноматки не только груб, но и несправедлив. Может быть, и есть такие женщины, которые часто рожают и при этом ничего не думают, не чувствуют и Богу не молятся, но я таких не встречал, даже рассказов о таких женщинах не припомню, хотя, может быть, они и бывают.

Даже внешне многодетность не портит человека. У нас на приходе немало многодетных женщин — вполне симпатичные. У всех, правда, общая черта: лица решительные. Оно и понятно — приходится руководить коллективом из энергичной малышни. Даже стареют они не позже, чем нерожавшие. Одна из наших мамочек жаловалась, что, когда она лежала в больнице между вторыми и третьими родами, её там какой-то посетитель обругал малолеткой (мол, несовершеннолетняя, а туда же — беременеть).

Но это всё не главное. Главное то, что и беременность, и роды, и воспитание детей предполагают не пассивное «свиноматство», а настоящий христианский подвиг. Болезни, плохое самочувствие, разные ограничения во время беременности — это жертва, которую приносит мать ради своего ребёнка. Эта жертва у христианки — сознательная, сопряжённая с молитвой.

Приходится, бывает, бороться с ропотом, с саможалением, непониманием со стороны окружающих, даже родных. Если уж священник обозвал свиноматкой, чего от остальных ожидать? Бывает, муж не оказывает должного внимания, не помогает. Много чего бывает — и всё это женщина-христианка несёт как спасительный крест.

Об этом и у апостола Павла сказано, что «спасётся через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием» (1 Тим. 2, 15). Ясно, что речь идёт не о физиологическом процессе родов, а обо всём подвиге женщины-матери «в вере и любви и в святости с целомудрием».

Воспитание детей некоторым людям представляется какой-то рутиной. Но это зависит от самого человека. Рутиной может быть и журналистика (помню лозунг друзей моей молодости, журналистов: «Ни дня без строчки, ни строчки бесплатно!»), и музыка, и что угодно. Но менее всего рутина — воспитание детей в семье.

У нас было четверо мальчиков с интервалом меду старшим и младшим 5 лет — никому не был скучно, и уж, конечно, не матушке. С каждым поговорить, поиграть; потасовки разобрать, уроки проверить и помочь сделать, плюс домашняя работа. Это трудно? — Да. Но это не рутина. И в этой деятельности творчества гораздо больше, чем в большинстве видов человеческой деятельности.

Поэтому тезис «планирование семьи зиждется в том числе на уважении к женщине» требует доказательства, но лучше его, по-честному, не доказывать, а признать ложным. Можно и нужно снисходить к немощи современного человека (любого пола), но нехорошо немощь называть идеалом. То есть вопрос, что лучше: рожать детей, сколько Бог даст, или пользоваться противозачаточными средствами однозначно решается в пользу «рожать детей, сколько Бог даст».

Но есть другие вопросы. Можно ли допускать к причащению людей, пользующихся контрацептивами? Может ли совершать Литургию священник, если он сам или его супруга используют контрацептивы? И, наконец, можно ли в качестве контрацепции использовать полное половое воздержание супругов?

Что касается последнего вопроса, то, конечно, если муж и жена уже состарились или по другой причине оба не испытывают желания полового общения (при сохранении любви и согласия), то проблемы нет.

Возможна ситуация, когда детей в семье нет или уже выросли и разъехались, а оба супруга духовно настроены и начинают вести дома, по сути, монашескую жизнь. Такое возможно для преуспевших в молитве и в борьбе со страстями людей.

Но если обычные молодые супруги (пусть даже верующие и по обоюдному согласию) решатся в качестве альтернативы контрацепции применить полное воздержание от близости, как бы заменяя этим подвигом труды и болезни рождения и воспитания детей, это чревато большими опасностями.

Известны примеры, во что выливается и к каким последствиям, бывает, приводит этот подвиг. Иногда под видом воздержания обычная близость замещается извращённой.

Иногда, чтобы избежать соблазна, супруги начинают проявлять друг к другу усиленную сдержанность, которая переходит в отчуждение. А, поскольку вне дома мужу и жене приходится общаться с людьми, то их естественная тяга к противоположному полу перенаправляется с законного на беззаконный объект, так что неразумный подвиг заканчивается прелюбодеянием.

Тут особенная опасность подстерегает священников, потому что они по роду своего служения много общаются с женщинами, а на общение с жёнами им бывает трудно выделить время.

Сам по себе подвиг полного воздержания в семье возможен, но как редкое исключение и не для немощных людей, а для настоящих подвижников. В духовном отношении этот подвиг много выше и труднее, чем подвиг родительства. И как же можно на человека, отказавшегося понести сравнительно лёгкий крест, возлагать значительно более тяжёлый (в духовном отношении)?

Как поступать с прихожанами, пользующимися контрацептивами? Если не допускать их до причастия, не получится ли большой беды? Незначительная численно часть будет рожать, сколько рожается. Многие будут лукавить, а очень многих мы просто выставим за порог церкви наравне с людьми, делающими аборты. Не будет ли последнее зло гораздо хуже первого? И ведь не случайно в Социальной концепции Церкви написано, что «…средства, которые не связаны с пресечением уже зачавшейся жизни, к аборту ни в какой степени приравнивать нельзя».

Невозможно требовать от людей подвига выше сил. Конечно, мы должны верить, что, как говорится, если Бог пошлёт детей, то пошлёт и на детей. Но неплохо также помнить, что Бог нам не гарантирует земного благополучия.

Скажем, буду я от прихожан требовать, чтобы они рожали без ограничений, правильно обещая им помощь Божию. И вот придёт ко мне прихожанин с 5-м ребёнком на руках, живущий в съёмной комнате в коммуналке, и скажет: «Вы, батюшка, требовали, чтобы мы с женой не предохранялись и обещали, что Бог поможет. А где нам теперь благословите жить?»

Если вопрос о допустимости использования противозачаточных средств священниками будет поднят на уровень священноначалия и зайдёт речь о канонических прещениях, то есть об официальном запрете контрацепции для семей священнослужителей, то это может привести к таким, например, вариантам развития событий:

1) матушки будут пользоваться контрацепцией как бы тайно от батюшек;

2) нечестные батюшки будут отрицать пользование контрацептивами, хотя и будут пользоваться;

3) честные батюшки, которые выполнят требования, столкнутся с искушениями, о которых сказано выше;

4) честные батюшки, которые не решатся рожать, сколько рожается, или у которых матушка откажется, должны будут выходить за штат.

Можно и ещё представить варианты развития событий.

Я считаю контрацепцию, как и многие другие «успехи» цивилизации, злом. Но это не чей-то личный грех, а такое же общественное зло, как, например, война. Она зло, но никто не в силах прекратить войны на земле, и поэтому мы благословляем людей служить в армии. Так и с контрацепцией: она вошла в жизнь цивилизованного общества и соблазнила общество как целое. И то, что раньше было общим правилом (и цари, и купцы, и крестьяне рожали, сколько родится), теперь стало большим подвигом. Поэтому, приветствуя те семьи, которые решаются не пользоваться контрацепцией, мы не должны требовать этого не только от всех наших прихожан, но и от священнослужителей.

Все люди разные. У нас в городе одна матушка родила 8 человек, потом случился выкидыш, потом вскоре взяли с батюшкой на воспитание сироту. А другая женщина недавно родила четвёртого ребёнка, я, поздравляя её, пошутил, мол, давай теперь пятого, а она мне серьёзно так говорит: «Нельзя ли перерывчик сделать?» Тут я понял, что лучше поменьше шутить. А кто-то готов расплакаться только от предположения, что придётся «с пузом ходить» и несколько часов тужиться в родах.

Не будем никого осуждать, но будем честно называть зло — злом, немощь — немощью, а подвиг — подвигом.

Спасибо, отец Константин! Мне кажется очень важным последний вывод: очень важно называть зло — злом, немощь — немощью, а подвиг — подвигом. Как раз это смещение, как бы исподволь, происходит и в церковной жизни. Если священник может сказать про рожающую женщину, что она «свиноматка», а про контрацепцию, что это великое благо цивилизации, такое же как лекарства, техника и т. д. Это означает, что такое смещение базовых понятий духовной жизни уже произошло. Вот это-то и кажется гораздо большим злом, чем сама контрацепция.

Согласен, отец Николай.

Дорогие отцы, хотелось бы услышать ваше мнение именно о тех средствах, которые связаны с пресечением уже зачавшейся жизни, а их сейчас множество, очевидно обходить вопрос о контрацепции на исповеди нельзя, что вы думаете об этом?

Мне, наверное, в данном вопросе проще вести беседу с такими парами, в силу того, что я семейный врач и клинический психолог. Проблема, на самом деле существует, и она решаема, при правильном подходе. По этому вопросу, можно книгу написать, но остановлюсь на некоторых причинах, с которыми я сталкивался в пастырской практике. Очень часто отсутствие православной культуры и православного воспитания даёт такие результаты, когда пары не спешат или не хотят родить или завести детей, образовав, тем самым, свою семью. 1.Гедонизм. Максимально выжать удовольствия от общения друг с другом. Поиск новых ощущений, мнимых удовольствий. Извращённое понимание супружеских отношений. Ребёнок в такой семье воспринимается, как «случайный продукт любви», который, скорее «мешает» отношениям, чем цементирует их. 2. Отсутствие духовно-нравственных ориентиров и понятий, что такое православная семья. При этом отсутствуют понятия, что такое православная семья, страх перед неизвестным (как растить, как воспитывать, что делать вообще, если…). Как правило, положительный опыт многодетных семей находит весьма примитивные объяснения (у них много денег, им помогают родители, они живут в совершенно в иных условиях, чем мы…). 3. Специфические проблемы со здоровьем. Сюда можно отнести психолого-психиатрические проблемы, анатомо-физиологические проблемы, которые необходимо решать пастырю вместе со специалистами. Пастырю необходимо научится рассказать о чадородии, как о некоем чуде, чтобы само объяснение, сам рассказ пастыря звучал как благословение, и, ни в коем случае, не сыпать высокопарными терминами и не запугивать таких людей. Не нужно бояться работать в связке со специалистом психологом или врачом. Приходящий человек должен понимать, что проблема есть, проблема актуальна, и есть способы ее разрешить. Могу поделиться радостным опытом, что несколько пар уже родили своих детей, некоторых уже крестил, а несколько ожидают рождения своих детей.