В течение года после рукоположения я стараюсь не допускать священников исповедовать — протоиерей Лев Махно

— Отец Лев, раньше священство было сословием, дети священников становились священниками. Хорошо это и есть ли тенденции к возрождению сословного священства?

— Мой сын недавно стал священником — вот вам уже сословное священство. А есть в России семьи (пусть немного), в которых и в советские времена не прерывалась преемственность священства. Наверное, с годами таких семей станет больше, но возврат к практике, когда судьба сына священника была предрешена с рождения, думаю, невозможен, да и не нужен. Священство — тяжелое служение, автоматически его по наследству не передашь. Не надо идеализировать времена сословного священства. Прежде чем принять сан, человек должен понимать, на что идет. Поэтому я бы поостерегся предлагать священство человеку, недавно крестившемуся во взрослом возрасте.

Человек, выросший в верующей семье, а тем более в семье священника, лучше понимает, что это за служение. И неслучайно у такого замечательного священника, как отец Виктор Шиповальников, ни один из сыновей не стал священником. Они с детства видели, какой это тяжелый крест. Тем более в советские времена, когда жизнь священника и его семьи была связана с лишениями, гонениями. Сейчас, слава Богу, не гонят, но священство остается тяжелым служением. И принуждать к нему никого нельзя.

У меня сын священник, если его сын станет священником, уже можно говорить о сословности. Дай Бог. Но только если внук почувствует призвание. Нельзя идти в священники просто по семейной традиции. Священство, пастырство — не работа, а душепопечение, служение Богу и людям. В основе пастырского служения людям лежит отцовская любовь к каждому человеку, который к тебе обращается, попечение о его душе. Сначала надо это понять, а уже потом решать, готов ли ты к такому служению.

Как у апостола Павла сказано: «Никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом» (Евр. 5, 4).

— Некоторые считают нежелание сыновей священников принимать сан снижением духовного уровня.

— Так могут думать только люди не очень образованные и, мягко говоря, не совсем духовные. По-настоящему воцерковленному человеку такое в голову не придет. У каждого свой путь. Сын священника может не принять сан, а жизнь его будет примером и для отца, и для других священников. Чувствует сын священника призвание к науке, искусству, педагогике, медицине — пожалуйста! Каждый должен быть на том месте, где он может принести пользу. Вот если человек веру потеряет, из Церкви уйдет — это трагедия. Если станет недостойным священником — тоже трагедия. Мы живем в удивительное для Церкви время. Священники преподают в университетах. А некоторые священники еще не осознали этого события и занимаются только требоисполнением и поборами. Вот это, на мой взгляд, страшно. Лучше пусть не хватает священников, но будут только такие, которые созидают, а не жнут.

— Какие качества необходимы священнику?

— Прежде всего надо быть нормальным человеком. Конечно, молитвенником. Чтобы слово не расходилось с делом. И ни в коем случае нельзя думать о своем служении как о подвиге. Ты просто нормально делаешь свое дело. А если только даешь советы, а сам живешь совсем не по церковным законам (например, наедаешься до отвала, а прихожан призываешь поститься), ты лицемер.

— Насколько важно для священника образование? И необходимо ли сначала получить светское образование, а уже потом духовное?

— У преподобного Серафима Саровского не было образования. Если человек святой, образование необязательно. Но кто из нас дерзнет считать себя святым? Поэтому образование необходимо. Сегодня к нам часто обращаются с вопросами люди с высшим образованием, ищущие, сомневающиеся. От ответов священника во многом зависит дальнейший путь этих людей. Так что священник просто обязан отвечать на их вопросы грамотно, понимая не только свою веру, но и их сомнения.

Но одного образования для этого мало. Ответы должны исходить от сердца, от большой любви к собеседнику. Сегодня среди священников много выпускников МГУ, других престижных вузов, кандидатов и докторов наук, эрудитов, полиглотов. Это хорошо, но некоторым из них не хватает простоты. А если человек имеет академическое образование, но в общении не прост, он не воспитан и вряд ли духовен. Если до священника добраться сложнее, чем до министра, грош цена его образованию! Вот когда в человеке сочетаются глубокая вера, серьезное образование и простота в общении, это успех.

А поступать ли сразу после школы в семинарию или сначала получать светское образование?.. Тут не может быть никаких правил. Например, многие вспоминают, что раньше не рукополагали до тридцати лет, а в Греции до сих пор не рукополагают. Опять границы — от и до. Но есть люди, которые выходят за границы. Особые, Богом отмеченные, они и в двадцать лет глубже и мудрее большинства тридцати-сорокалетних. Таких немного, но они всегда были. Не молодых нельзя рукополагать, а недостойных. Главное — чистое сердце. А молодость — не порок, она быстро проходит! Но все-таки к исповеди после рукоположения я стараюсь в течение года не допускать. Пусть батюшка сначала окрепнет.

Бывает, когда только рукоположенному священнику сразу дают восстанавливать приход, на котором он служит один. Тогда ничего не поделаешь — будет исповедовать и крепнуть вместе с паствой. Священник должен стать для каждого прихожанина другом, отцом, и ни в коем случае не судьей, а этому учиться надо. Иначе это, извините, не священник.

— Бывает, что молодые священники с легкостью начинают тыкать прихожанам, которым годятся в сыновья, а иногда и во внуки. Прихожане, в основном неофиты, теряются. И тыкать батюшке неудобно, и коробит такая фамильярность.

— Это от отсутствия культуры у молодых батюшек. Смущаться не надо — это проблема самого батюшки. В идеале мы как братья во Христе все должны быть друг с другом на «ты». К Богу же мы на «ты» в молитвах обращаемся. Во многих иностранных языках нет разделения на «ты» и «вы». Но мы живем в России, надо уважать свой язык, свои культурные традиции. Не принято у нас тыкать старшим. Я со всеми своими молодыми батюшками на «ты», они все мои воспитанники, дорогие мне люди. Они со мной на «вы», им воспитание не позволяет переступить эту черту, но не потому, что я держу дистанцию… Как раз недавно один прихожанин, которому чуть за сорок, стал говорить мне «ты», я удивился, но и обрадовался. Вот, думаю, молодец, духовно созрел, понял, что я ему духовный отец! А отца на «вы» называть?.. На Украине дети говорят родителям «вы», но в России это не принято. Я чувствую, что человек не просто стал фамильярно тыкать, но это «ты» родилось у него в сердце и со своими проблемами он ко мне приходит теперь именно как к отцу. Это как раз проявление высокой духовной культуры. А когда молодой батюшка тыкает бабушке, он, извините, просто хам.