Агрессивное поведение священника

Отношения духовенства на приходе друг с другом — один из моментов, зависящих чаще всего от настоятеля. Настоятель формирует своё духовенство.

У меня такого никогда не было, скажу смело. Я всё-таки всё время был настоятелем, но коллектив остается вместе со мной по 20−30 лет. Когда я вижу, что мне что-то не нравится — а такие моменты бывают — я никогда не буду об этом говорить священнику. Только когда служу, могу ему подсказать момент, что и как правильно сделать.

Все может случиться в отношениях, которые складываются по храму, по застолью, друг с другом, с семьями; но настоятель может связать или разладить взаимоотношения между своими батюшками. Его целью должно быть объединение, конечно. А в случае, если обычный священник в коллективе бывает неуравновешенным и ведёт себя не по-пастырски, нужно вспомнить слова: «Друг друга тяготы носи́те, и тако исполните Закон Христов» (Гал.6:2) — лучше апостола Павла не скажешь! Если это отсутствует в коллективе, тогда будут неприятности.

В моём коллективе такого не было! Я умею прощать, но умею и наказывать. Бывает так, что священники ревнуют паству друг ко другу: к одному больше идут, а к другому не очень. Настоятель должен уметь убрать этот момент, чтобы не было ревности — мягко подсказать тому, кто ревнует. То есть и в своем коллективе нужно быть педагогом, пастырем-педагогом. Нужно уметь видеть недостатки, если есть возможность — потихонечку и спокойно исправлять. Но злиться, раздражаться, делать замечания и причинять неприятности другому — это право не дано никому, особенно в коллективе пастырей. Должна превалировать любовь друг к другу, взаимовыручка, — тогда это будет очень хороший приход.

Поэтому идти к архиерею жаловаться — не всегда выход. Не знаю, насколько архиерей может исправить такого священника, потому что это его личная беда, и его личное направление в жизни. Может быть, что-то в семье — нужно разобраться и помочь ему.

Однако без причины нести зло и раздражение в коллектив — это, во-первых, невоспитанность, а во-вторых, духовное преступление. Такой священник не имеет права служить в коллективе! Нужно выяснять, собираться всем вместе и обсуждать свои проблемы: «Почему ты так ведёшь себя с нами?». Но для этого должно быть такое братство, чтобы можно было смело сказать то, что ты чувствуешь. Это же зависит от настоятеля, который формирует свой коллектив.

Однозначно не скажешь на все случаи жизни.

Много лет назад, будучи ещё совсем молодым человеком, я принёс моему покойному духовнику протоиерею Александру Егорову похожий вопль сердца, в первый раз столкнувшись в Церкви с явно неадекватным поведением священника. Это была болезненная ситуация. Суть не в её деталях, но я и сейчас могу сказать, что священник был совершенно неправ и вёл себя очень нехорошо по отношению к людям. У меня по молодости было желание сообщить в Патриархию, думал, там не знают, что священник так себя ведет.

Отец Александр мне тогда сказал:

«Расступитесь вокруг него. Пусть вокруг него создастся пустота, и эта пустота рано или поздно вытолкнет его из Церкви, если он не исправится».


Мне кажется, это один из кардинальных путей, которые нужно иметь в виду.

Но бывают, конечно, ситуации очевидного соблазна, вопиющего, несомненно и многократно повторяющегося. Понятно, что с каждым случается немощь, в том числе и с хорошими священниками; бывает, даже хороший священник вдруг может в злую минуту подпасть под искушение. Недавно разошлось видео, как один из клириков раздражился в момент Причастия. Понятно, нельзя было так говорить и так с Чашей в руках обращаться к прихожанам.

Но одно дело — разовое падение, которое с каждым человеком может случиться, и которое, если человек его осознал и засвидетельствовал, должно быть покрыто прощением и любовью со стороны собратьев по вере. А другое дело — устойчивая греховная модель поведения, которая из раза в раз повторяется: хамство, грубость, унижение людей, воспитание в них комплекса вины в личном общении или в проповеди. В таком случае нужно свидетельствовать канонически, доказательно, с фактами, обращаясь к благочинному и к архиерею, вынося свою скорбь на его архиерейский суд с тем, чтобы молчание в данном случае не умножало соблазна.

Где пойти первым путём (расступиться и создать пустоту), а где вторым — вопрос непростой, и тут общего совета не дашь. Нужно действовать очень небыстро, очень молитвенно, взвешивая каждое принимаемое решение.

Мне, честно говоря, импонирует позиция настоятеля, который так с переживанием, очень правильно, по-святоотечески, по-братски относится к этому несчастному человеку. Но, с другой стороны, страдают люди.

В этой ситуации, мне кажется, не надо воспринимать обращение к архиерею как жалобу. Как-то не очень правильно у нас иногда воспринимается ситуация. Вот есть проблема. Кто ее может и должен разрешать? Только архиерей. Можно все свои переживания об этом клирике ему излить — не с целью испросить наказания, а чтобы этого клирика как-то вразумили. Есть евангельский принцип, который говорит о том, как решать подобного рода проблемы: вначале надо сказать человеку наедине, если он не послушался тебя — призови других свидетелей, если и их не послушался — скажи Церкви. В этом смысле как раз и имеется в виду: скажи архиерею. Поэтому, если все возможности вразумления исчерпаны, то надо обратиться к архиерею и помолиться Господу о том, чтобы архиерей своей мудростью, своим отеческим наставлением помог этому клирику исправиться.

Надо ли всем остальным безропотно терпеть этого клирика? Так можно и в обратное искушение впасть — в том смысле, что некоторые люди могут смутиться, для них встреча с таким священником может быть очень искусительной, они могут этого не понести. Одно дело, если такой собрат находится, например, в каком-нибудь монастыре, и вся братия его терпит. А приходская пастырская деятельность — это все-таки другое дело. И я не думаю, что надо вот так это дело покрывать. Можно покрывать любовью, то есть, не осуждать, но какое-то воздействие должно быть, на мой взгляд.