Может ли священник-духовник быть другом своего прихожанина?

Другом он быть, конечно, может. Главное, чтобы не было панибратства — вот это очень опасно. А дружеские отношения, братские отношения, конечно, могут быть.

Но если кто-то на людях показывает, что он, мол, друг батюшки и находится на особом счету — это неправильно. Кроме того, панибратство очень негативно сказывается на отношениях, и рано или поздно такие отношения разваливаются.

Поэтому, если человек является духовным чадом какого-то священника, ему, прежде, чем подойти и что-то спросить или взять благословение на что-то, нужно вначале настроить себя, помолиться Богу: «Господи! Открой волю Свою через батюшку-духовника». Должно быть осознание, что между священником, пастырем, духовником и его другом-прихожанином, духовным чадом, стоит Христос. Тогда возможна крепкая, хорошая дружба. Но если это увязнет в панибратстве, то рано или поздно отношения разладятся.

Люди все разные и ситуации разные. Но думаю, что, если отношения действительно духовные, дружба может этому мешать. Когда я был алтарником на Пресне, много общался с отцом Георгием Бреевым, моим духовным отцом; у нас сложились близкие отношения, он и материально мне помогал. Я знал, что некоторые его чада с ним дружат, но сам не только не был его другом, но и не стремился к этому.

Не стремился, так как считал, что если возникнут дружеские отношения, духовные пропадут. Отец Георгий никогда и не провоцировал на дружбу, относился он ко мне очень хорошо, прямо по-отечески, но без фамильярности, и я ему за это благодарен, а сам старался, чтобы в центре отношений было послушание.

Христос в некоторых случаях называл апостолов своими друзьями. Понятно, что это была не дружеская пирушка, не пение под гитару, не рассказы о своих переживаниях. Речь шла о том, что Он открыл им тайны, исполнил благодатью, наставил на спасительный путь, вошёл с ними в глубочайшее единство. Вот такую дружбу, когда Христос посреди нас, дай Бог всем нам.

Особенно нужно сказать о дружбе мужчин, в том числе священников, с женщинами.

«Не оставайся долго с певицею, чтобы не плениться тебе искусством ее. Не засматривайся на девицу, чтобы не соблазниться прелестями ее. Не отдавай души твоей блудницам, чтобы не погубить наследства твоего. Не смотри по сторонам на улицах города и не броди по пустым местам его. Отвращай око твое от женщины благообразной и не засматривайся на чужую красоту: многие совратились с пути чрез красоту женскую; от нее, как огонь, загорается любовь. Отнюдь не сиди с женою замужнею и не оставайся с нею на пиру за вином, чтобы не склонилась к ней душа твоя, и чтобы ты не поползнулся духом в погибель» (Сир. 9, 4−11).

Конечно, все мы — братья и сёстры во Христе, можем молиться друг за друга, делать одно дело, но

мужчины и женщины, если они не муж и жена и не мать с малолетним сыном, обязательно должны «держать стеночку» в отношениях между собой, потому что тёплая душевность, хотя и кажется иной раз вполне невинной, всегда небезопасна.

Приведу два горьких примера из жизни. В первом случае, интеллигентный, глубоко верующий человек, глава благочестивой церковной семьи, готовился к принятию дьяконского сана. При этом благотворительно ухаживал за больными и в том числе помогал одной девушке-инвалиду с очень тяжёлым заболеванием. Сначала была просто помощь, как и другим, потом — душевная привязанность, и в результате — блудное падение. Человек покаялся, но вопрос о хиротонии снялся.

Вторая ситуация ещё хуже. Православной многодетной семье, благочестивой, дружной, помогала няня. Одинокая верующая девушка. Потом она уволилась, но с ней сохранилось общение в социальных сетях. Ничего плохого, вроде бы, не было, но глава семьи чувствовал смущение. Он советовался со знакомым священником, объяснял, что эта няня как женщина ему не интересна, что она и некрасивая, но всё же он чувствовал смущение. Батюшка уговаривал его прекратить с ней общение, объяснял, что, если сейчас «не интересна», это не значит, что страсть не разовьётся, и что, если тяжело прекратить, значит, тяга уже есть.

Человек не послушался, и через год эта «няня» уже нянчила их общего ребёнка, он ушёл к ним жить, прошло время, и теперь там тоже многодетная семья. А ведь этот человек был и остался верующим, страдает от совершённого и длящегося греха, от невозможности причащаться, от чувства вины перед брошенной женой и детьми. В новой семье живёт, старую семью, разрушенную, посещает. Впрочем, давно его не видел — может быть, что-то изменилось.

Оба случая — плод тёплой душевности, которую неуместно допустили верующие люди. Не надо было.

Если же говорить о дружбе в поверхностном смысле слова, в смысле доброжелательного общения, то многие люди общаются между собой, почему нет. В том числе и с женщинами — в храме, на работе и так далее. Бывает, дружат семьями. Это всё само по себе неплохо, а осторожность всегда нужна.

Всё сказанное об опасности душевной дружбы мужчины с женщиной сугубо относится к духовенству, потому что у священников случаев для соблазна, как правило, больше, и сатана на них нападает сильнее. Это как на войне: снайперы стараются стрелять не по рядовым, а по офицерам.

Многие женщины, к сожалению, чувствуют одиночество и неустроенность в семье. У них трудные или даже плохие отношения с мужьями или нет мужей, они ищут душевного возмещения, зачастую неосознанно.

И вот, придя в храм, женщина встречает мужчину, который хорошо выглядит — ряса всякому идёт — не бросается на неё и готов её выслушивать, притом с сочувствием, а если он ещё при этом тёплым тоном приятные слова говорит — тогда полное счастье.

И женщина находит в общении со священником то, чего не находит у себя дома.

Но эта подмена — тонкое блудное искушение, крайне опасное и для женщины, и для священника. И духовник должен, сохраняя доброжелательность, вполне определённо устраниться от такого рода общения. Мы не только не обязаны, но не имеем морального права возмещать ущербность личной жизни прихожанок.

Имеются в виду даже не намеренные попытки соблазнить священника — такое случается нечасто, и опасность сравнительно невелика, потому что у порядочного священника очевидное заигрывание сразу вызовет отрицательную реакцию. Гораздо опаснее соблазн под видом искренних исповедей, которые могут вызывать естественное сочувствие духовника к исповедующейся женщине. Захочется утешить страдалицу тёплым словом, а то и взглядом… Это может очень понравиться обоим. С таких, на неопытный взгляд, мелочей зачастую начинаются большие искушения, а иногда падения.

Священник не должен быть равнодушен к прихожанам, он должен быть для них — и мужчин, и женщин — добрым отцом. Но именно добрым, а не ласковым и нежным. И, в частности, оставаясь добрым, не нужно быть жалостливым. А то прихожанка растрогалась, плачет, так и тянет её утешить, погладить по головке. Погладь, батюшка, крест — он лежит на аналое, и скажи что-нибудь из Евангелия — оно тоже лежит на аналое. А этого… не надо.

Может показаться, что здесь выражена чрезмерная подозрительность к духовенству и нашим достойным прихожанкам. На самом деле, нет. Батюшки наши, прихожане, прихожанки − люди в большинстве своём благочестивые, ничего плохого не хотят. В искренность их намерений можно верить, а вот нашей общей немощи нельзя доверять. У всех у нас есть греховные страсти, они нами владеют, и поэтому мы немощны в борьбе с ними.

Есть разница между душевной и духовной любовью. Духовная любовь действует сама, человеку не нужно думать, как её проявить. (Дай, Бог, её обрести!)

Однажды к преподобному Пимену Великому принесли больного мальчика, но знали, что старец по смирению откажется исцелить его. Тогда монахи стали по очереди благословлять мальчика, потом говорят Пимену: «И ты благослови». Он, было, начал отказываться. Но монахи стали уговаривать его: «Неудобно — мы все благословили, ты тоже благослови». Пимен благословил — и мальчик тут же исцелился. Преподобный по смирению не хотел совершать чуда исцеления, но по благодати Божией исцелил мальчика — вот пример истинной, духовной любви. В других случаях и у других отцов она могла проявляться и в другой форме — Дух дышит, где хочет и как хочет.

В житии преподобного Серафима Саровского описан случай, когда кто-то увидел, как он разговаривает с женщиной и подумал, что вот, схимонах, а с женщиной разговаривает. Преподобный же на эти помыслы (!) ответил человеку: «Что ты помышляешь пустое? Я уже мёртв для всего плотского». Так вот, если кто-то в этом смысле тоже мёртв, то пусть такой покойник сидит и разговаривает, с кем хочет и как хочет, раз он свят и совершенен, и защищён благодатью, как Серафим Саровский.

Если же нет, то в общении с противоположным полом нужно соблюдать осторожность и не допускать излишней душевности. А кто испытывает тягу к лицам своего пола, должен так же осторожно общаться и с ними.