Человек создается по образу Божию, призывается к богоуподоблению. Бог — Троица, Триединство. И идея брака — это единство. В человеке существует расщепление человеческого естества на две половины, задача брака — их объединить, как бы это ни было трудно. Таким образом, брак — это объединение людей и их богоуподобление.

Идея брака, как созданного Богом в Раю, дает следствие, что брак создается самими брачующимися, они друг другу даруют «Таинство Брака». Почему тогда мы говорим о браке именно, как о Церковном Таинстве? Можно провести аналогию с Крещением — это Таинство духовного рождения, на основании слов Христа: «Должно вам родиться свыше» (Ин 3:7). При том, что человек родился уже на земле, это рождение ему уже дано, тем не менее, требуется второе рождение — рождение в Церковь. Необходимость Таинства Крещения возникает вследствие грехопадения. В первом рождении рождается падшее естество, а для спасения нужно, чтобы падшее естество было бы исцелено, нужно его родить в Церковь, в церковную жизнь, открытую для спасения.

Точно также и Таинство Брака. Брак основан в Раю, но грехопадение его исказило. Таинство Брака — оно является неким «крещением» для брака. И смысл Таинства Брака в том, что союз между мужчиной и женщиной воцерковляется, то есть приобретает ту благодатную жизнь, которая даётся только в Церкви. Как воспринимая Крещение, человек обретает вечную жизнь, так и брак в Церкви — обретает её часть. И союз между мужем и женой приобретает новые черты. Это союз в Церкви, во Христе.

Важно рассмотреть вопросы, касающиеся брака, связанные с противоречиями Священного Писания. В Первом послании к Коринфянам апостол Павел пишет, что предпочтительнее девам не выходить замуж, так они служат непосредственно Христу (когда в браке — мужу). Также апостол пишет о тяготах семейной жизни, о скорбях по плоти, о том, что вдовицам можно выходить замуж для рождения детей, чтобы «не разжигаться», чтобы не впасть в блуд. То есть не впасть в больший грех по сравнению с меньшим — выходить замуж после вдовства.

С другой стороны, есть послание апостола Павла к Ефесянам, читающееся во время Таинства Венчания, и входящее в противоречие с вышеуказанными указаниями апостола. В этом послании брак уподобляется союзу Христа и Церкви и возносится на самую большую высоту.

Но видимого противоречия не оказывается, если мы говорим, что послание к Ефесянам свидетельствует о Замысле Божием — о том, что такое брак, и что он установлен Богом. А в послании к Коринфянам говорится о пастырской проблеме, связанной с браком падших людей: как люди исказили брак, и как в этом искаженном состоянии они находятся.

Это же противоречие упоминается всегда в монашеских писаниях, потому что монахи, естественно, гнушаются браком. Имеется в виду гнушение браком не по естеству брака, а потому, что для монаха мысли о браке провоцируют искушения (гнушение браком, как мы знаем, объявлено ересью ещё Лаодикийским Собором).

Кем заключается церковный брак? Кто совершитель Таинства?

Протоиерей Димитрий Пашков — старший преподаватель ПСТГУ и МДА, специалист по истории Вселенской церкви и каноническому праву:

В первые века по Рождестве Христовом христиане заключали браки, как свидетельствуют многие апологеты, по законам и по обычаям Римского гражданского общества. Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Не этим (т.е. шумными торжествами) совершается законный брак, но тем, если супружеское соединение бывает по законам, целомудренно и благопристойно, и если сочетавающиеся связуются друг с другом взаимным согласием. Это знают и внешние законы. Послушай, что говорят сведущие в них люди: «брак составляется не иным чем, как согласием». Конечно, в заключении законных с точки зрения браков участвовала и Церковь в лице епископа, как наставлял св. Игнатий Богоносец: «Женящимся и выходящим замуж надлежит вступать в этот союз с ведома епископа, дабы брак был о Господе, а не по похоти».

В Византии существовали разряды кающихся грешников, которые несли длительную епитимию и не могли заключить брак путём совместного участия в Евхаристии, и получения благословения епископа во время Евхаристии (это происходило где-то внутри таинства Евхаристии). Находившийся под длительной епитимией человек нес только это одно наказание, и на него не налагалось второе наказание, — невозможность вступления в брак. Он мог многие года не причащаясь, находясь в разряде слушающих, припадающих и т. д., в этот промежуток времени вступить в христианский брак. Поэтому существовали альтернативные способы заключения брака, которые не обесценивали его в глазах христианского общества, а также церковного и гражданского права. Это доказывается тем, что супруги, заключившие брак таким образом (т. е. без церковного благословения), в случае последующей неверности несли такие же епитимии, что и заключившие свой брак «по-церковному».

Человек отлучён от Причастия, но не отлучён от Церкви, от церковной жизни (если только он не анафематствован). В нашем случае, он не был отлучен от возможности вступления в христианский брак. Существовала например и такая форма заключения брака, как брачный ужин в присутствии пяти друзей, перед которыми жених и невеста объявляли, что эта трапеза является брачным застольем, а они отныне — муж и жена… Эта форма заключения брака занесена в византийские канонические сборники и в славянском переводе вошла в нашу Кормчую книгу. И только со времени Императора Льва VI (89 Новелла), все законные браки, признаваемые государством, начали заключаться только в Церкви. Церковь выделила из Литургии отдельный чин, который теперь не был связан с Причащением — чтобы брак могли заключать все те, кто не может причащаться.

В той же Кормчей, которую никто до сих пор не отменял, в 50-й главе сказано, что совершителями Таинства Брака являются именно муж и жена: совершение Таинства супружества «суть словеса совокупляющихся, изволение их внутреннее перед иереем выражающие». Священник, представляя Церковь, свидетельствует это согласие и призывает благословение Божие на брак, родившийся благодаря этому согласию.

Ещё можно добавить, что как в Византийской, так и в Российской Империи, если супружеская единобрачная чета из язычников принимала Крещение, она не венчалась. Они считались христианскими супругами уже от самого момента Крещения. Если к Православной Церкви присоединялись не язычники, а христиане инославные через отречение от своего инославия (это можно назвать покаянием, но не обязательно), их брачный союз тоже не требовал никакого подтверждения, особых церковных священнодействий, в том числе — чина Венчания.

Собственно Венчание — это не само Таинство, это только его начало. Начало Таинства брака, продолжающегося всю последующую жизнь.

Священник Михаил Желтов — заведующий кафедрой Церковно-практических наук Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени свв. равноапостольных Кирилла и Мефодия:

Комментарий к тезису протоиерея Димитрия Пашкова: «И только со времени Императора Льва VI (89 Новелла), все законные браки, признаваемые государством, начали заключаться только в Церкви. Церковь выделила из Литургии отдельный чин, который теперь не был связан с Причащением — чтобы брак могли заключать все те, кто не может причащаться» — всё сказанное полностью противоречит историческим фактам.

А именно:

1. Чин венчания не был выделен из Литургии. Вообще нет данных, чтобы на Востоке в I тысячелетии по Р.Х. венчание совершалось внутри Литургии. На Западе — другое дело. На Востоке попытки объединить венчание с Литургией относятся ко II тысячелетию.
   
2. Чин венчания продолжал оставаться связанным с Причащением до XVI века. Причащение Святых Таин было обязательной частью чина венчания примерно до этого времени.
   
3. Чин венчания как самостоятельное последование существовало задолго до эпохи Льва VI. Феофилакт Симокатта подробно описывает чин, по которому состоялось браковенчание императора Маврикия, а прп. Роман Сладкопевец цитирует фразы из молитв венчания. Так что не позднее VI века самостоятельный чин венчания уже существовал, поэтому на рубеже VIII—IX веков (эпоха Льва VI) никакой необходимости откуда-либо его «выделять» у Церкви не было и не могло быть.
   

Фактически, отец Димитрий кратко воспроизводит концепцию А. Завьялова (описана в его статье в дореволюционной «Православной богословской энциклопедии»), которую впоследствии повторил прот. И. Мейендорф в работе «Брак в Православии». Последняя работа широко растиражирована; при этом у прот. И. Мейендорфа есть более поздняя работа «Христианский брак в Византии», где он от этой концепции явочным порядком отказался, убедившись в ее противоречии историческим фактам. Завьялов строил свою статью на западных публикациях своего времени, которые вполне естественно опирались на данные западной традиции, где брак действительно был с ранних времен связан с чином мессы. Но у византийского богослужения — своя история. Жаль, что ошибочная концепция продолжает жить своей жизнью и регулярно воспроизводится.

Протоиерей Владимир Воробьев — ректор Православного Свято-Тихоновского Университета:

Важно отметить, что существует внешнее выражение таинства — обряд. Можно его назвать — Чинопоследованием Венчания. Без него Венчания не может быть, оно не может совершаться без определенных предметов, действий и так далее. Но эта форма менялась и может меняться. В первые века христианства не было такого чинопоследования Таинства Венчания, которое существует сейчас. В первые века внешней формой было воцерковление брака в Причастии. Если мы говорим о самой сути Таинства, то она не меняется, она заключается в единстве супругов, совершающееся в Боге, благодатной жизни, которую Он подает.

Никто не отрицает естественный брак, который без Евхаристии. Не идёт и речи, что нельзя законный брак заключить вне Церкви — можно. И Церковь его признаёт. Брак и блуд — это противоположные вещи. Признавая семью, мы признаём брак. Такой брак, естественный — он существовал, существует, и будет существовать и дальше.

Брак существует, и связь существует вне христианства. Но не нужно путать просто брак естественный, и Таинство Брака. Снова аналогия с Крещением: есть человек крещённый, но есть ещё и Евхаристия. Да, у нас очень много крещённых людей, которые христианами, членами Церкви по существу не являются. Невозможно быть членом Церкви в полном смысле слова, если человек не причащается. Об этом сказано в Евангелии: «если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин, 6:53). Именно Евхаристия — Таинство Церкви, Таинство Жизни Вечной. И если человек отлучён от Евхаристии, то он находится вне церковной ограды. Поэтому его не пускали раньше в собрание верных, он должен был стоять в притворе. Также и брак. Без Евхаристии брак не является церковным, хотя как брак Церковь его признает.

И тогда утверждение, что Таинство дают друг другу муж и жена — приводит к нереально тяжёлым, неразрешимым противоречиям. Таинство — это есть дарование благодати, а благодать даёт Церковь. Таинство совершается в Церкви. Жизнь Церкви — это и есть как раз Таинство, жизнь в Таинствах Церковных. Если муж и жена могут давать друг другу Таинства, то Церковь им не нужна. Поэтому священнику важно ввести брачующихся в благодатную церковную жизнь, причащать их, чтобы их брак был освящен благодатью Божией.