Да, мое «священник должен» и «пастырю необходимо» как-то и мне слух режет и душу кукожит. Но, я все-таки оставил, потому что понимаю — если бы поставил «аще возможно» то это было бы прочитано как «не нужно вовсе». У нас в душе установка такая — если есть возможность не напрягаться, то это нужно использовать. Посчитал что уж лучше ставить установку на максимум, (хотя максимум ли это?). Тогда видна перспектива и направление движения. Саможаление это страшный враг нашего спасения. Нам всегда будет себя жалко. И чем старше мы будем становиться, тем жальче. Это наша беда. А то что написано, ведь и в самом деле разве это максимум?

Давайте с точки зрения практики посмотрим. Необходимость выполнения суточного богослужебного круга. Это два часа утром, и два часа вечером. Много? Интернет занимает больше времени! Беру обобщенно. Утро: (молитвы утренние, утреня с одной кафизмой и канонами октоиха/ триоди/ без ирмосов, часы, обедня/изобр/). Если келейно дома, без ектений, без «растягивания» то это часа на два. Часы и обедню можно заменить Иисусовой молитвой (краткой -5 слов) на тридцать минут, или пятисотницей, приблизительно по времени то же самое? А если с этого правила свой день начинать в храме? Не важно будет кто там, или нет. Но люди должны об это знать. Приходить с утра в храм (как на работу все люди хотят) и начинать делать то, что положено нам по сану. Без хора, клироса, самому, «по простому». Два часа с утра пораньше я думаю можно для этого выделить.

Далее, вечер: вечерня с одной кафизмой, малое повечерье с каноном Богородицы! (это даже не обсуждается) и вечерние молитвы. Вот здесь можно уже можно добавить то самое «аще» — по желанию акафист. Без акафиста это меньше двух часов. В целом с утра может чуть больше двух часов, вечером чуть меньше. Это четыре часа профессиональной деятельности — то ради чего рукополагались. Убийственно ли это тяжело? Великая ли это нагрузка? Особенно молодым? Вон люди в миру как бедные хлеб зарабатывают, каким трудом!

Да, за это время не будут появляться во дворе храма кирпичи, не будет краситься забор, и прочь. Но это вопрос тоже спорный. Сатана внушает нам что чем больше будет административной подвижности и менеджмента, тем лучше будет функционировать приход. Но может быть когда приоритетом будет поставлено богослужение и молитва и центре будет престол, а не хозяйство, то может и «остальное приложиться вам». Что бы это понять, нужно попробовать и посмотреть.

То что касается всего остального -аскезы пастыря, Иисусовой молитвы, то да, это уже глубоко личные понятия, которые требуют многих лет и усилий. Но ведь и это нужно понимать. Димитрий пишет «Многие понимают, что должны делать, но не многие делают». Да в том то и дело, что не понимают. Если понимают — и не делают, то это уже духовная гибель, тут уже ничем не поможешь. Но сколько я видел за четверть века служения хороших, благочестивых отцов, которые просто служили на приходе (воскресение и праздники) требничали безотказно, чего-то строили потихоньку, все «что нужно», и «как положено» совершали. Во все остальные «свободное» время жили «как все», пивко, рыбалка, хозяйство, и все такое. Т. е по сути кто-то в ларьке работает, (честно не обманывает покупателей) кто-то в колхозе, кто-то в сельраде, а батюшка в храме. А так — общий знаменатель. Все люди хорошие, и работают честно. Что-то не то в этой «схеме». Не может быть священник «как все». Все это «лыжи», а он должен быть «колесом». (вот опять я «должен» говорю, ну простите меня). Если лыжи лежат на земле всей плоскостью, то колесо касается ее только малой своей частью, а все остальное время — «горЭ имеем сердца». А как иначе, зачем тогда рукополагаться?

Эта публикация по сути продолжения того, что я писал «О пастырском выгорании» на этом же сайте. Речь идет об изменении внутренней установки священника из — «я спасаю всех, и потому живу как все» на — «я спасаю себя, и через это спасаю всех». Проблема в том что администрирование и приходской менеджмент может выгнать из нашей души Бога, если мы поставим Бога на второе место.

А что касается личной аскезы… так она тогда будет везде. Вот даже то правило суточное, о котором я писал выше, ведь это поначалу оно еще как-то будет может и «идти», а со временем, оно застывает и становиться «каменным». Вниманием буквально нужно «вгрызаться» в каждое слово как в гранит, воевать за понимание каждой буквы, ловить помыслы «за шкирку» как курей на поле, они будут разбегаться в разные стороны. И только потом (может и после многих лет борьбы), это правило станет «сладким», и уже без него жить не сможешь. Душа сама будет к нему тянуться. То же и молитва Иисусова. За все нужно воевать. За право получить хоть каплю Благодати, нужно отдать целое ведро «крови». Ну, а зачем тогда жить, зачем рукополагаться если к этому не стремиться?

Спаси Бог, отец Николай. Я позволю себе уточнить что в моем тексте ни в коем случае не идет речь о том, что у Святых Отцов обозначается понятием «созерцание». Потому как это обозначение имеет совершенно другую смысловую составляющую, о которой я не имею права даже говорить. Это не мой уровень компетенции. В моей публикации идет речь как раз о «деятельном» периоде жизни. Это то что предшествует «созерцательному», хотя нужно понимать что нет резкой грани перехода из одного в другое. Переход из «деятельной» жизни к «созерцательной» происходит так же как и восход Солнца, только свет очень и очень медленно заполняет тьму. Длительность «деятельного» периода зависит от многих факторов, но пока сердце полностью не очистилось от страстей, и ум, отделив от себя рассудок, не вошел в сердце, а сердце не застыло в Боге, ни о какой созерцательной жизни не может быть и речи! Это будет духовное самообольщение и бесплодная душевредная мечтательность. И, честно говоря, за все годы моей жизни, я встретил только одного человека который достиг рассвета созерцания, и тот сейчас живет на Афоне в затворе. Но другая жизнь в созерцании и не возможна. Поэтому это как бы и не наша тема.

Мы похожи на птиц, которые плотно влипли в смолу, притом всем телом души. И что бы как-то от этого избавляться, нужно сдирать этот деготь и жить деятельной духовной жизнью, собственно об этом и идет речь в публикации. Иисусова молитва, постоянное хождение пред Богом, правило суточного богослужебного цикла, внимание к себе и прочь и прочь это — деятельная жизнь.

Что касается практического толкования слов старца о том что «ни литургия, ни причастие не принесут духовной пользы, если ты не молишься постоянно», то я позволю себе высказать свое понимание этих слов. Ведь очевидно что я не стану профессиональным спортсменом если буду ходить в спортзал раз в неделю, а то и реже. Мне это ничего не даст. Если мы как подводные лодки подымаемся эпизодически на поверхность океана, что бы потом опять погрузиться в его глубину, то нет нам надежды стать парусником. Нужно стремиться как можно дольше находиться на поверхности. Вот в чем дело. Молитва — это дыхание души. Если мы не молимся постоянно, то мы и не дышим, а если не дышим, то и не живем!

Молитвенная духовная жизнь это узор, он не должен обрываться. Это музыка, там не должно быть паузы. Мы можем подыматься на самую высокую ноту во время евхаристического канона, мы может уходить вглубь внутренней исихии во время повседневной суеты, но молитва, не должна быть оставлена. Она может быть легкой струйкой воды, она может вырваться полноводной рекой, но важно что бы ручей не пересох! При этом под словом «молитва», я думаю что нужно понимать самое широкое значение этого термина. Это и «хождение перед Богом», и «память Бога», и словесная Иисусова молитва и жизнь в Его присутствии. В самом деле, какая польза от литургии и причастия (от Солнца и воздуха) если мы вынырнули и снова на дно? Так мы не спасемся.

Может быть и беда наша в том, что и деятельной то жизнью мы (священики!) не живем. А ведь это путь спасения всех христиан, в том числе и мирян. Только они как бы любители, а мы должны быть профессионалы.

Вот поэтому мало тех, кто дошел до созерцательной жизни. Т. е собственно до врат спасения. А к примеру посмотрите на подземные пещеры наших монастырей. Ни один человека не достигший созерцательной жизни не сможет жить в подземелье без того что бы не сойти с ума. Это возможно только для тех, кто перешел от жизни деятельной к созерцательной. И было этих людей оказывается, судя по тем же пещерам, когда-то очень много. Значит и это состояние не есть нечто недостижимое и запредельное. Если оно было возможным тогда, то возможно его достичь и сейчас. Но… наверное нам интернет мешает

Да отче, я согласен с вами о том, что спасения это тайны Божии, и не нам судить кто спасается, а кто погибает. Поэтому я лишь ссылаюсь на мнения святителя Иоанна Златоуста, и пытаюсь рассуждать о том, что от него услышал, исходя из своего двадцати четырех летнего опыта священнического служения, который и дает мне право делать некоторые выводы, а не от высокого уровня духовности, которого, как вы правильно заметили, у меня нет.

Публикация, которую мы сейчас с вами обсуждаем была предназначена для второго номера журнала «Пастырь и Паства», который издается в УПЦ, и предназначен для ее кликов. И то что я писал касается прежде всего нашего региона. Потери связи с Преданием Церкви и с ее Традицией, со стороны определенного количества священников имеет место. И это не «единичные случаи», как Вы пишите, это уже на уровне эпидемического порога. Я это вижу по нашей епархии, уверен что подобные вещи происходят и в других местах.

Речь идет прежде всего о том, что высшей ценностью для православного священника должен быть сам Христос. Когда священники уходят с епархии и идут «служить» к раскольникам, потому что как им кажется, УПЦ не достаточно «патриотична», и не говорит в унисон с политической идеологией правящей власти — это разрыв с Традицией, и по этому поводу у меня есть вполне конкретные примеры. Для того что бы это понимать не обязательно быть высоко духовным человеком. Если священнослужитель, вместо того что бы служить Богу и людям начинает жить политикой и ее лозунгами, все заполняя вокруг себя ее идеями — это потеря связи с Традицией. Когда нация, ее символы, ее идеи, становятся выше Бога, то это глубокое извращение веры. Слишком много людей, в том числе из духовенства, потеряли ориентации в своем служении и понимании того, ради чего они рукополагались.

Какое это имеет отношение к вам? Да самое прямое, что бы вы смотря на то что происходит в моей стране делали выводы о своей. Или вы думаете что идя «Русского мира» чем-то лучше за украинский национализм? Церковь должна быть зависима только от Бога, и служить только Ему одному. Двум господам не служат.

Или те священники которые массово убежали из Украины в Россию не утратили связи в Преданием Церкви? Или они уехали к вам потому что у вас можно пострадать за Христа, быть гонимыми, и по этой причине «радоваться и веселится потому что мзда многа на небесах»? Я думаю что все как раз наоборот. Вам нужны цифры? Вот и займитесь, посчитайте сколько к вам в РПЦ прибыло с Украины духовенства начиная с 2014 года. Соберите данные и будет Вам статистика. А ведь большинство их них бросили свои приходы, свою паству, нарушили клятву которую давали при хиротонии. Не все конечно, есть и не мало исключений, но в целом, да, убежали от страха. Наш митрополит чуть было не составил для таких «пастырей», текст, который они должны были прочитать перед приходом, прежде чем его покинуть. Вот там и шла речь о трусости, о предательстве, о нарушении клятвы. Я был одним из тех, кто попросил Владыку этого не делать, и вот думаю теперь, а может зря…

Так это же еще только психологические гонения, еще нет кровавых, а уже сколько отпавших. «Единичные факты» вы говорите нет, не единичные, их достаточно много, что бы об этом говорить. А сколько у нас среди духовенства тех, кто вместо того что бы жить Евангелием и Святыми Отцами живет СМИ и травит свою душу политическими страстями. Потрясения, испытания, скорби, сразу показывают кто есть кто в Церкви. У вас этого пока что нет, но это пока. Вы готовьтесь, не нужно быть пророком чтобы понимать — вас ждет то же самое, а может что и похуже.