В чем заключается суть духовного руководства?

Поскольку в вопросе упомянута ответственность крестных за крестников, выскажусь сначала на эту тему. Я не разделяю весьма распространённого сейчас мнения об особенных обязанностях крёстных. Говорят о какой-то «великой ответственности» крёстного за крестника. Так бывало в древности, когда взрослые люди готовились к крещению иногда месяцами и даже годами, вся поместная церковь приуготовлялась к принятию новых членов. Тот христианин, который непосредственно готовил человека к крещению, знал его, ручался за него перед епископом, действительно по этой причине брал на себя ответственность перед Церковью за то, кого он рекомендует в стадо Христово.

Обычно особенной связи между крёстным и крестником не возникает. Конечно, когда христианин кого-то всерьёз готовит к крещению, оглашает его (то есть знакомит с учением и практикой Церкви, учит молитве), поручается за него перед церковным священноначалием, принимает его из купели крещения и потом духовно опекает, помогает укрепиться на христианском пути, в таком случае возникает глубокая духовная связь. На этом основано и каноническое запрещение на брак крестного и крестницы — при таком духовном единении какая уж плотская близость!

У меня самого, кстати, был положительный опыт общения с крёстным отцом, правда, я крестился, будучи взрослым. Крёстный (потом он, как и я, стал священником) провёл со мной две беседы перед таинством и потом несколько месяцев поддерживал советами. Но относительно детей институт крёстных, насколько я могу судить, почти потерял своё значение. И для этого есть объективные причины, а отнюдь не только нерадение.

Если семья крестника церковная, то чем крёстный поможет в воспитании детей? У меня, например, есть крестница, дочка опытного священника. Чем я мог помочь её отцу в воспитании дочери? Ничем не мог помочь, и не нужна была моя помощь. Понятно, что я всегда молился за неё, и сейчас молюсь, с её отцом дружили, пока он был жив.

Наоборот, если семья нецерковная, то чем можно помочь? Всё время набиваться: «Давай я приеду и поговорю о Боге с твоим сыном?» Мне кажется, что всё это надумано.

В принципе, могут быть такие ситуации, когда крёстными становятся близкие родственники или близкие друзья, которые участвуют в жизни крестника, дружат семьями, тогда может быть контакт у крёстного с крестником. Но в наше время это бывает очень редко, а в некоторых книжках пишут, что крёстный берет на себя великую ответственность, что на Страшном Суде он будет отвечать перед Богом. Бог, мне кажется, сейчас не возлагает на нас такой ответственности.

Теперь о духовничестве. Если согласиться с определением, что «духовник — это провожатый в Царствие Небесное и несет персональную ответственность за каждое свое чадо», то и никому не нужно становиться духовником, за исключением великих духоносных старцев-пророков, о которых написано в Лествице, которые и во времена преподобного Иоанна Лествичника были большой редкостью.

Я весьма далёк от таких мер, но от духовничества не отказываюсь, потому что куда же послать людей с их вопросами? В Интернет? Вот прямо сейчас набрал в поисковике: «Как научиться молиться?» и за 0,52 секунды получил 4 970 000 ответов.

Я думаю, что между двумя крайностями: псевдо-старчеством и отказом во всякой духовной помощи есть, хоть и не золотая, но добрая середина:

внимательно выслушивать прихожан, посильно молиться за них, благословлять на добрые дела, помогать посильными советами, не навязывая советов, не давая непрошенных советов, не стесняясь искренне признавать свою духовную неопытность и ограниченность жизненного опыта.

Конечно, если я не знаю, что ответить на вопрос прихожанина, то так и должен сказать: «Не знаю, что посоветовать». Но ведь на какие-то вопросы я точно знаю ответ.

Например: «Есть ли Бог?» Уверенно отвечаю: «Есть». Или: «В каких случаях можно изменять жене (мужу)?» Твёрдо говорю: «Ни в каких». И это не шутки, а доказательство того, что есть вопросы, на которые любой православный человек, тем более, священник знает, должен знать ответы. И таких однозначных вопросов множество.

А бывает сплошь и рядом, когда что-то можешь сказать вопрошающему, но не вполне уверен. Он спрашивает: «Можно ли я буду в день читать по три кафизмы?» А я не знаю точно, но из какого-то имеющегося у меня опыта могу что-то сказать. Мол, так-то и так-то; точно не скажу, но стоило бы обратить внимание на то-то и то-то. Это, конечно, не богато, но что поделаешь?

Важно, кстати, нам самим, священникам, иметь опыт жизни под руководством.

Лучше, если этот опыт начинается ещё до рукоположения. Но, если уж так случилось, что человек принял сан, ранее никогда ни у кого не окормляясь, не поздно, я считаю, смиренно сознаться себе в своей немощи и необученности и постараться восполнить недостаток духовного опыта. Тут могут помочь и книги, и общение с более опытными пастырями. Бога нужно просить о помощи: «Вот, Господи, взял я на себя дело, к которому совершенно не готов, или сними с меня этот крест за моё недостоинство, или укрепи и научи, как его нести». Верю, что Господь, увидев искреннее смирение немощного пастыря, не лишит его ни священного сана, ни Своей помощи.

Кстати, помнится, я читал, как к одному из ныне канонизованных Глинских старцев приехал Московский благочинный, уже пожилой протоиерей с большим стажем и опытом службы. Разговор со старцем открыл ему глаза на то, что он ещё и не начинал духовную жизнь. И этот важный протоиерей не постеснялся её начать. Имя его я, к сожалению, забыл, но он сам вспоминал этот случай.

В общем, думаю, что соглашаться называть себя духовником в смысле руководителя из бездны греха на землю покаяния и от земли покаяния до Неба христианского совершенства, никому, кроме великих святых пророков не следует. А соглашаться быть духовником как спутником на духовном пути и посильным помощником (об этом уже сказано выше) можно. Неплохо начинающему священнику посоветоваться об этом и со своим духовным отцом.

Очень хорошо, что Вы осознаете свое недостоинство, критически относитесь к себе. Если какой-нибудь священник возомнит о себе, что он может поручится за спасение тех, кого назовет своими духовными чадами, или тех, кому позволит считать его духовником, он совершит страшную ошибку и может впасть в прелесть.

Но если священник отказывает в совете приходящим к нему на исповедь, он не исполняет свой пастырский долг.

Конечно, Вы еще не можете быть настоящим духовным руководителем. Если Вы знаете, какого-нибудь опытного священника, можно посоветовать ищущим духовного руководства обращаться к нему.

Но при этом, чтобы не обижать Ваших прихожан и не отталкивать их от Церкви, нужно сказать, что Вы готовы принимать их на исповедь, отвечать на вопросы.

К людям, которые хотят исповедоваться неформально, чувствуют потребность в духовнике, надо относиться особенно внимательно. Конечно, среди них встречаются психически нездоровые или экзальтированные женщины, но очень много таких, которые искренне хотят научиться слушаться, молиться, исполнять заповеди, трудятся над исправлением своей жизни.

Не считая себя достойным называться духовником, надо сочувствовать всем обращающимся за помощью, молиться за них, уделять им время. Главное для них, что бы был батюшка, который внимательно выслушает, посочувствует, пожалеет. Скажет что-то простое, может быть всем известное, но с любовью. Смиренно и кротко объяснит, в чем человек ошибается, не будет властно требовать исполнения своих советов, но не будет и потворствовать греховным наклонностям и легко разрешать повторяющиеся тяжелые грехи.

Очень важно священнику не только в начале своего служения, но и всегда советоваться со своим духовником, обсуждать с ним возникающие проблемы. Не знаю, может ли быть хорошим духовником священник, сам не прошедший школу послушания у опытного духовника.