1 августа 2021
Анонимный вопрос

Действительно ли священников в Русской Церкви крайне не хватает? И можем ли мы как-то на это повлиять?

Существует мнение, что в Русской Православной Церкви (в частности, в России) огромная нехватка священников, и увеличение их числа должно стать насущной заботой всей Церкви: и епископов, и священников, и мирян.

Ощущаете ли вы такую нехватку священников, и в чем этот недостаток выражается?

Можем ли мы как-то повлиять на эту ситуацию и способствовать увеличению числа клириков нашей Церкви?

Конечно, это так, уже исходя из того, что до революции было примерно 65 000 храмов и часовен, столько же было и священников (по-моему, может быть, немножко больше). А теперь у нас в два раза меньше, даже с учётом всех зарубежных приходов. А священников не хватало и до революции. Так что, конечно, священников надо больше.

Если смотреть пропорцию количества населения к количеству священников и епископов в нашей Церкви и в других Церквах (например, в Греции, в Румынии, в Грузии), эта пропорция будет не в нашу пользу.

Это наша общая проблема, которая касается не только ставленников, но и церковной жизни, и воспитания церковных людей и которая упирается в жизнь духовных общин. Нужно, чтобы на каждом приходе была духовная община — то есть был пастырь, который является духовным отцом и у которого есть община, и эта община живёт с ним, работает, помогает ему и является ядром приходской жизни. Тогда жизнь на приходе делается гораздо более подлинной, настоящей, активной, и тогда воспитываются на приходе люди, которые потом будут служить Церкви.

Конечно, еще вопрос в том, как духовный отец относится к многодетным семьям. Понятно, что в многодетных семьях, несмотря на то, что бывают нехорошие, недобрые случаи, воспитание детей происходит гораздо правильнее и лучше, чем в семьях малодетных. И именно многодетные семьи, которые укоренены в приходской жизни, в жизни общины, дают нам нужные кадры.

Мы должны воспитывать молодёжь по-настоящему, то есть в церковном духе, а это сейчас очень трудно. Никогда не было таких средств массовой информации, которые позволяют практически формировать идеологию в любой части мира. И хотя у нас тоже имеются свои средства информации и мы стараемся их использовать, но нужно честно признать, что мы значительно отстаём от Запада, который, конечно, использует эти возможности гораздо более эффективно, чем мы. И фактически все такие «цветные революции», «майданы», всякие «автокефалии», вся деятельность по раздроблению и фактическому уничтожению России и Православия — всё это подготавливается с помощью средств массовой информации, которые обманывают людей и формируют у них прозападный менталитет. Мы с ними не умеем действовать на равных, мы им проигрываем в этом. Поэтому воспитывать молодёжь — это очень трудно.

Западные представления о так называемой «свободе» и о «правах человека» очень привлекательны и обманывают нашу молодёжь. И в результате мы видим, что в России появилось огромное количество наркоманов (а ведь этого раньше вообще не было), что разрушена семья. Целомудрие, девство — вековые духовные ценности и нормы нравственной жизни, и они, по существу говоря, отменены сейчас и в западном мире, и у нас. Сейчас молодые люди очень часто стремятся не к созданию семьи, а к временному сожительству для удовлетворения своих страстей, похотей и временных душевных эмоций. А серьёзного подвига семейной жизни мало кто ищет. И как раз именно дети из многодетных семей более склонны иметь настоящую семью. Потому что в многодетной семье хотя и трудно жить (а в наше время — особенно трудно, она оказывается вольно и невольно гонимой общественным мнением), но всё-таки дети, которые вырастают в многодетной, а особенно в православной семье, гораздо лучше понимают, что такое любовь, что такое счастье в семейной жизни, и сами тоже к этому стремятся.


Продолжение...

Как епархиальный архиерей я не чувствую серьезного недостатка в количестве священников.

Другой вопрос, что есть разные священники. Я не говорю, что обязательно вокруг священника должна толпиться куча народа. Но хорошо, когда есть очень искренние и ответственные служаки — в самом прекрасном, замечательном, почти армейском смысле этого слова. К ним я отношусь с огромным уважением. Такой священник искренне служит, говорит людям, что может, свидетельствует христианство в первую очередь своей жизнью. Вокруг такого священника есть некоторая паства — и слава Тебе, Господи!

Есть, конечно, и те, к кому есть претензии и вопросы; есть те, которые расстраивают своей жизнью, своим отношением к служению. Но всё-таки большинство — это священники самоотверженные.

В Псковской епархии порядка полторы сотни приходов. В некоторые храмы, где нет постоянного священника, приезжают служить с других приходов. Но острой нужды я не вижу.


Продолжение...

Уверены ли мы, что священников должно стать сильно больше, кроме тех, кого сейчас выпускают духовные школы? Уверены ли мы, что приходы смогут содержать клириков, если их станет, скажем, в 2−3 раза больше?

У нас есть целый ряд митрополий и епархий, в том числе и удаленных, где кадровая ситуация в целом решена. Есть комиссия по распределению выпускников духовных школ, которая направляет их в разные епархии. Но есть и епархии, которые говорят: «Нет, мы не можем пригласить ещё священников». Это происходит из-за того, что-либо вакантные места заполнены, либо экономических возможностей нет.

Поэтому в целом, как мне кажется, у нас нет сейчас кардинального кадрового голода, за исключением отдельных территорий. Но в целом, то количество священников, которое выпускают сейчас наши духовные школы, мне видится достаточным в ближайшей перспективе.

Но это не снимает второй части вопроса, что на приходах мы должны стараться зажечь в молодых людях и подростках, которые ходят в наши храмы, стремление к служению у Алтаря Господня.

Эту задачу священник должен ставить перед собой, если видит хороших искренних чистых мальчиков, которые могли бы послужить Церкви и сами душой к этому располагаются. Священник должен уметь разглядеть это, уметь их поддержать и уберечь от того неправильного, что они могли бы увидеть в том же алтаре.

Кстати, в этом смысле я совсем не уверен, что маленьких детей нужно непременно пускать в алтарь. К этому нужно относиться очень тщательно; думаю, что лучше подождать до сознательного подросткового возраста.

Припоминаю рассказ, связанный с одним ныне приснопамятным святителем Церкви Божией. Он совершал Литургию на одном из приходов. Как всегда, когда служит архиерей, были дети, которых он благословлял после службы. Вдруг он заметил мальчика, который в стихаре в уголке стоял. Подзывает его и спрашивает: «Как тебя зовут?» Тот отвечает, предположим: «Ваня, Ваше Преосвященство». Архиерей говорит: «Ну, Ваня, нравится тебе быть алтарником?» — «Да, владыка, нравится!» — «А чем нравится?» Мальчик, который судя по его ответам был искренним, отвечает: «Владыка, просто до этого, когда я в храме был, все стоят на длинных службах и молятся. А в алтаре батюшки сидят, разговаривают, весёлые истории рассказывают».

Бывает, что и таким образом алтарь становится привлекательным для детей. И если взрослые ещё могут внести коррективы в своё сознание, списав всё на человеческую немощь, то дети легко запоминают как раз такое. Я не говорю уже про известные искушения неконтролируемой запивки, которая может доставаться совсем ещё юным детям. Так что лучше всего этого избегать.

Поэтому я, например, больше двух детей подросткового возраста одновременно никогда в алтарь не пускал и не пускаю, и строго слежу, чтобы старшие алтарники контролировали их. Хорошо, чтобы дети всегда стояли с южной и северной сторон от Престола и друг с другом не объединялись до конца богослужения или до каких-то общих попечений. Надеюсь, что так они, даст Бог, научатся молиться.

Ещё есть проблема, решения которой я сейчас не вижу. Я озвучу эту проблему тут, и может быть, те, кто станет комментировать, поделятся потом своими мыслями.

Из наших православных гимназий и лицеев практически никто из выпускников не идут в духовные школы.


Я понимаю, что православные гимназии и лицеи — это не подготовительная институция для духовного образования. Понимаю, что родители хотят, чтобы дети получали образование в среде единоверных и, как они надеются, нравственно более здоровых сверстников. Но если в течение 3, 5, 10 лет ни один выпускник православной гимназии не устремляется к священнослужению, то тут что-то не так.

Мне видится, что это системная проблема. Мы вот следим за статистикой по абитуриентам, и я вижу, что это общая проблема, хотя не без утешительных исключений: Варницкая гимназия и ещё несколько. Но в целом эта проблема существует, и у меня на сегодняшний день нет ответа, почему это так.

Что должны делать прихожане, чтобы способствовать увеличению количества клириков? Ну тут тоже следует избегать крайностей. Не терроризировать детей на приходе, чтобы для них посещение храма не превращалось в своего рода отбытие повинности. Но и не сюсюкать с детьми, не умиляться: «Ах, лапочка! Как славно, что ты вот так стоишь и так себя ведёшь!». Часто такие детки не молитвенники, а просто конформистского склада. Мы, взрослые, по себе знаем, что отнюдь не всегда, когда видимым образом крестимся и главы склоняем на Божественной литургии, делаем это благоговейно. То же самое можно и о детях предположить: не всякий ребёнок, который умилительно стоит перед иконочкой и поправляет свечи, при этом молится, а не утешается восхищёнными взорами, направленными на него. Поэтому детей надо учить быть в Церкви перед Богом, а не ради человеков.

Если говорить о перегруженности священников — в настоящее время она преувеличена. Да, безусловно, существуют конкретные приходы, расположенные в конкретных районах, где нужно позаботиться об увеличении штата священников, например, в каком-нибудь спальном районе, если в нём нет других храмов. Но в целом сейчас ситуация не как в 90-е годы, когда каждый воскресный день в некоторых храмах крестили десятки людей, если не сотни, и когда священник был на требах с утра до вечера, то есть между службами безотрывно ездил, исповедовал, причащал, освящал и прочее. Мне кажется, сейчас ситуация не такая.

Другое дело, что сами священники не всегда склонны к общению с прихожанами, то есть не к совершению треб, особенно экономически не бессмысленных, а именно к общению.


Мы много лет назад, например, ввели такую практику (я знаю, что она существует на многих приходах, важно только её не формализовать): у нас несколько раз в неделю дежурит духовенство для общения с людьми. Эти дежурства организованы не для того, чтобы при необходимости священник куда-то поехал или совершил какую-то требу (в данном случае этим занимается другой священник). Священник дежурит в храме или в домике рядом с храмом, чтобы к нему можно было прийти и просто поговорить на любые темы, не обязательно экстремальные, решительно-покаянные или ещё какие-то такие. Вот такого рода личная коммуникация должна иметь место.

И хорошо бы, чтобы на приходах имела место общественная коммуникация. Начиная от общих добрых дел: в делах милосердия людям важно вместе реально что-то хорошее делать — с большой буквы хорошее, то есть хорошее перед Богом. И кончая общими трапезами после воскресных и праздничных литургий, или хотя бы чаем. Даже в нашей северной стране есть несколько относительно тёплых месяцев, так что даже если нет большого приходского дома, то можно поставить шатёр, навес устроить на храмовой территории, столы поставить, чай налить, что-нибудь к чаю положить, да люди и сами принесут. Пусть не всем, но хотя бы одному-двум клирикам, выйти и побыть с людьми, просто рядом побыть. Если мы хотим, чтобы приход был семьёй, то и такое тоже должно иметь место.

Поэтому, повторю, не думаю, что если мы на конкретный приход ещё двух священников назначим, то всё закрутится иначе. Дело скорее во внутреннем желании.

Продолжение...

Мне сложно судить о нехватке священников, у меня нет под руками статистики. Но если мы хотим, чтобы священник был родным отцом для прихожан, вникал в их потребности, приезжал к ним домой беседовать с ними и с их подрастающими детьми, проводил мероприятия, занимался своей семьёй, и при этом он не обладает какими-то особыми дарами — то священник способен окормлять общину, скажем, в 100 человек максимум. Если в храм ходит 300 человек, то того контакта, который ожидается при нормальной церковной жизни от нормального пастыря, не получится.

Есть люди, например, недавно почивший отец Дмитрий Смирнов, которые проповедуют так, что их сотни тысяч людей слушают на кассетах и дисках. Но это дар конкретного священника, который он возделал и вернул стократно. В новом медийном пространстве, с новыми технологиями это возможно. Но пастырь, который живёт приходской жизнью… Понимаете, для того, чтобы охватить больше 100 человек, нужно быть праведником. Для того, чтобы охватить тысячу людей, нужно быть святым.

В московских храмах на воскресной службе вал людей, а на будничной нет никого, потому что пожилые люди в таком количестве, как тридцать лет назад, в храм не ходят. А храмов очень много. Получается, что в будни в храме стоят два-три человека, ну от силы, если нет пандемии, десять. В воскресенье же, чтобы всех хорошо поисповедовать, со всеми поговорить, кого надо покрестить, провести занятия в воскресной школе, провести занятия по Священному Писанию, нужно три-четыре священника. Но их надо на что-то содержать. Этим священникам надо содержать свои семьи, а значит, у них должно быть ещё какое-то служение, они должны где-то работать. Поэтому фраза «надо больше священников» вызывает очень много вопросов.

Мне кажется, сейчас надо вернуться к мысли, которую высказывал покойный Патриарх Алексий II. На одном из епархиальных собраний он обратился к настоятелям и сказал, что если на приходе есть пожилой человек, которого вы давно знаете, например, алтарник, живущий чистой христианской жизнью и уважаемый всем приходом, то подавайте его кандидатуру на диаконскую хиротонию, пусть он будет диаконом. Обычно такой человек уже где-то работает: он руководитель предприятия, преподаватель, профессор, или у него своё дело. Он готов себя обеспечивать, ему даже не нужно выплачивать жалование. Но такой человек не может, грубо говоря, войти в Церковь как в систему: он не может быть рукоположен так, чтобы завтра его послали на другой приход. Фактически такой человек должен быть рукоположен сразу за штат. Хотя как диакон он готов молиться и украшать службу.

Есть священники, которые тоже где-то работают, преподают, например, как отец Глеб Каледа в своё время. Он преподавал, был известным учёным с мировым именем. А по субботам и воскресеньям — сначала тайно, а потом открыто — служил. Получается, это можно как-то совмещать. Другими словами, сегодня Церковь, мне кажется, должна осознать возможности совершенно новых форматов священнического служения.

Тем более в связи с тем, что Церковь с большим трудом содержит имеющийся штат. Ведь не очень понятно даже, на какие деньги продукты покупать, особенно многодетным священникам. Прихожане очень сильно обеднели, и приходы обеднели. Но, тем не менее, в воскресные дни у прихода должна быть бо́льшая «пропускная способность». Поэтому нужны какие-то новые форматы служения, и мне кажется, можно сейчас вернуться к этим мыслям покойного Святейшего Патриарха и рукополагать на конкретный приход хотя бы диаконов без возможности их перевода, дёрганий в другие места. Диаконы могли бы очень помочь, в том числе они могли бы вести какие-то библейские кружки — это было бы хорошим выходом для прихода.

Что может делать клирик на конкретном приходе, чтобы кто-то из его прихожан-мужчин или юношей захотел стать священником? Наверное, он должен быть примером, стараться быть примерным священником, а там уже кого Господь призовёт.

Понимаете, кого Господь призывает в священники — это тайна. Это Церковь призывает или в лице архиерея, или в лице духовника, а когда человек ищет этого сам, то это немного опасно, и мы всегда этого побаиваемся. Я думаю, тут должны быть определённые дары, и не обязательно все глубоко верующие, хорошие молодые люди должны поступать в семинарию. Да, есть такие талантливые священники, которые рекрутируют много молодых людей в семинарию; а есть те, кто нет. Как и почему так происходит — это тайна.

Но в любом случае, если молодой человек в подростковом возрасте общался с честным, искренним, глубоким, по-настоящему молящимся священником, то он по-другому будет относиться к возможности выбрать этот путь. И вполне возможно, что сам станет священником.


Продолжение...

Были времена, когда шли, зная, что за это придется пострадать. А теперь — то приход недоходный, то ещё что… Поэтому, сейчас качество немного другое получается иногда.

Господь ещё апостолам говорил: «молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою» (Лк, 10:2).

Нужно детей приучать к богослужению, к Церкви, воспитывать в них потребность литургической жизни. Тогда постепенно сердца будут возгораться. Мы так росли сами, причём в атеистическое время.

Помню, как мы с отцом Владимиром Воробьевым (тогда просто Володей) — он кандидат физико-математических наук, я простой инженер — шли и беседовали о том, какое сейчас непростое положение в Церкви. Я ему говорю: «Володя, ты внук священника, я сын священника — чего мы сидим? Пошли?!»

И мы пошли. Я пораньше, потом он. Вот живой примёр.

Продолжение...

Комментарии

Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
или

Материальное обеспечение сельских священников должно быть централизовано. Или гарантированные выплаты из патриархии, или такие же из епархиальной казны. Это, разумеется, не единственное, но важное условие для увеличения численности духовенства. Ставленник, готовый положить свою жизнь на алтарь бескорыстного служения, не может заложниками своей решимости делать жену и детей, как правило, многочисленных. Попадая в небольшое село, такой священник часто оказывается один на один с множеством именно материальных проблем. Городские приходы более-менее укомплектованы. Предположение, что растущее число храмов и клириков неизбежно приведет к такому же росту прихожан не оправдывается. Прихожан стало больше, но не настолько как хотелось бы. Их количество определяется состоянием общества, а не шаговой доступностью.

Ответ зависит от того, как посмотреть на этот вопрос. Если с точки зрения социально-экономического положения и потребностей прихожан, то в основном, наверное, хватает (прав отец Максим Козлов и Владыка Тихон Шевкунов). Если с точки зрения охвата и миссии, то тогда, конечно, не хватает. Как справедливо заметил отец Феодор Бородин, эффективный охват священника, в среднем, около 100 человек, т. е. 40 тысяч клириков Русской Церкви могут охватить около 4 млн. человек — вот наша потенциальная паства, а как же остальные ~70%, идентифицирующих себя православными? Кто с ними сможет работать? А миссия? А развитие? А ответ на вызовы времени?

ВЦИОМ пишет о том, что неверующими себя считают 15% опрошенных. Среди респондентов в возрасте 18−24 лет удельный вес атеистов составляет 37% (!!). В этом же исследовании говорится о том, что использование старых форматов взаимодействия с молодежью может привести к изменению роли Церкви в обществе (серьезный намёк, не так ли?), т. е. тенденции глобализации, хоть и с опозданием, но к нам точно так же приходят.

Кроме того, меняется и сам современный мир. В одном из исследований говорится, что 75% детей поколения родившихся в 2016 году будут работать по профессиям, которых еще не существует. Отразится ли это на работе и миссии Церкви? Нужно ли учитывать это при подготовке в духовных школах, например? Или мы готовимся к прошлой войне?

Уже сейчас желающих поступать в духовные школы не так много, особенно если сравнить со светскими вузами, и если тенденция в молодежной среде сохранится, их станет ещё меньше. Думаю, что думать об этом стоит уже сейчас, потому что потом уже очень сложно будет что-то изменить.

И другой вопрос. Работа с имиджем священника. СМИ навязали крайне негативный и не соответствующий действительности образ священника. Почему подросток должен хотеть стать священником? В армии есть образ — вежливые люди, в МЧС — герои среди нас, а в Церкви? Какой этот образ сегодня? Мы свой ответ не предлагаем. Во всяком случае, его не слышно почти. Даже в советское время этот ответ был понятнее. Выбирая этот путь, ты выбирал путь исповедничества, Голгофу, это был смелый поступок. А сейчас? Так ли это?

Нельзя оставлять вопросы и материального обеспечения духовенства, особенно бедных сельских приходов, а также вдов и сирот священнослужителей. Это тоже непростой вопрос, на который стоит обратить внимание, если мы хотим повлиять на ситуацию в будущем.

Ну и, конечно, будем молить Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою (Лк, 10:2).

Очень своевременные мысли.

Лично мне кажется очевидным, что в России катастрофически не хватает священников — пастырей, настоящих пастырей, а не только по названию. В России по-прежнему большинство священников являются «требоисполнителями», их интересует количество прихожан, доход храма, в лучшем случае — строительство и другое обустройство прихода, но не внутренняя духовная жизнь пасомых, не воспитание в вере детей и молодежи.

Для успешной деятельности в этом последнем направлении необходимо создание духовной общины, постоянная, весьма напряженная, трудная пастырская работа, молитва и любовь к пасомым, внимание к жизни каждой семьи, каждого духовного чада. Отдать свою жизнь общине — духовной семье, это — подвиг, и на этот подвиг способны не все. Каждый такой пастырь — действительно духовный отец своей общины, является уникальным богатством нашей Церкви. Один такой священник с Божией помощью может сотворить невероятные по качеству и объему свершения, что очевидно иллюстрируется нашей церковной историей.

Конечно, не все могут быть святыми пастырями, такими, как отцы Иоанн Кронштадтский или Алексей Мечев, но создать свое «малое стадо» — духовную общину должен стремиться каждый священник. Пока что таких священников у нас ничтожно мало, а именно они могут противостоять расцерковлению людей, потере веры нашей молодежью, забвению христианской нравственности, гибели института семьи.

Что касается образа священника, который формируется антицерковным миром, то вместо «жадного, лицемерного попа-лицедея» должен быть образ самоотверженного и жертвенного духовного отца — любящего пастыря, «полагающего душу свою за овцы своя».



Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
или

Материалы по теме
;
В чем особенности служения на сельском приходе?
Протоиерей Максим Верещак, Ёлнать

На селе нельзя разделять людей на «своих», то есть прихожан,... Продолжение

Также ответил
Протоиерей Александр Белый-Кругляков, Усть-Илимск
2 января 1231 1
Обладает ли настоятель властью наказывать подчиненных?
Епископ Мефодий (Кондратьев), Каменск-Уральский
Также ответили
Протоиерей Константин Островский, Красногорск
Протоиерей Александр Белый-Кругляков, Усть-Илимск
16 октября 2457 1
Ночные литургии: как приучить прихожан к живой молитве
Иерей Георгий Ибрагимов, Хабаровск
5 ноября 1143 3
Нищие у входа в храм: разрешать или запрещать?
Архимандрит Серафим (Кречетов), с. Акулово
Также ответил
Протоиерей Александр Белый-Кругляков, Усть-Илимск
10 ноября 1884 3
Как создать общину на приходе
13 октября 1545 0
Мастерская воскресного дня: Обучение детей полезным навыкам и ответственности
Иерей Сергий Беляев, Томск
5 октября 737 0
Проект «Живые сообщества» продолжается! Изучаем опыт активных приходов ещё 6 епархий
14 февраля 1078 0
Храм в Горетово: настенная роспись и музей новомучеников
Протоиерей Илия Шапиро, Горетово
1 августа 1006 1
Музей при храме мчч. Флора и Лавра в селе Ям: Восстановление сведений о новомучениках и исповедниках земли Домодедовской
Протоиерей Олег Сердцев
1 сентября 777 0
Активный досуг для священника: велопробег
Иерей Андрей Уфимцев, Переяславль
5 сентября 556 0
Церковь и экология
Протоиерей Лев Махно, Тула
Также ответили
Протоиерей Александр Белый-Кругляков, Усть-Илимск
Протоиерей Феодор Бородин, Москва
24 ноября 711 0
Какие могут быть рекомендации молодому настоятелю?
Протоиерей Максим Верещак, Ёлнать

Три года ничего не менять! Допустим, назначили тебя вместо священника,... Продолжение

Также ответил
Протоиерей Максим Козлов, Москва
28 ноября 1752 1
«Пастырь в наше время». в издательстве ПСТГУ вышла книга, основанная на публикациях портала
8 апреля 1010 1
Роль Священного Писания в повседневной жизни состоялась пастырская конференция Центрального викариатства
15 апреля 976 0
Нищие у храма: привечать или прогонять?
24 августа 510 0
О пастырском призвании
20 февраля 990 0
;
Вопрос о священстве разведённого человека
Епископ Мефодий (Кондратьев), Каменск-Уральский
Также ответил
Протоиерей Димитрий Пашков, Москва
26 января 1929 1
Обмен христианским опытом: Встречи с зарубежными приходами.
Иерей Георгий Ибрагимов, Хабаровск
5 декабря 455 0
Возможно ли совмещать полноценную работу и священнослужение?
Митрополит Тихон (Шевкунов), Симферополь
12 декабря 1562 0
;
Храм рядом с вокзалом: забота о людях, зашедших на десять минут
Иерей Евгений Мозяков, Пошехонье
5 января 679 0
Приемлемо ли получать священнослужителю-монаху зарплату?
Митрополит Константин (Островский), Москва

Если монах является членом монашеского братства, т. е. насельником... Продолжение

Также ответил
Епископ Кирилл (Зинковский), Сергиев Посад
3 сентября 1131 1

ПАСТЫРСТВО: духовник душепопечение дети молодежь семья cмерть тяжелобольные епитимьи психология психиатрия
ЛИЧНОСТЬ СВЯЩЕННИКА: духовная жизнь священника пастырские искушения семья священника самоорганизация внешний вид
ПРИХОД: община храм настоятельство внебогослужебная жизнь дети на приходе причт клирос деньги
ТАИНСТВА: Евхаристия исповедь крещение венчание
БОГОСЛУЖЕНИЕ: Литургия постовое богослужение требы отпевание
СВЯЩЕННИК И ОБЩЕСТВО: власти СМИ вузы школы бизнес армия МЧС МВД больницы тюрьмы инославие НРД иные религии гонения
ИЕРАРХИЯ: епископ епархия благочинные МИССИЯ
УЧИТЕЛЬСТВО: проповедь катехизация
СОЦИАЛЬНОЕ СЛУЖЕНИЕ: инвалиды бездомные наркоманы зависимые сестричества
АСКЕТИКА: пост молитва святые отцы монашество
ПАСТЫРСКАЯ ПОДГОТОВКА: призвание образование
ДРУГОЕ: беснование биоэтика богословие диаконское служение каноны 1917 covid подборки новомученики Дискуссия