О частицах на проскомидии, когда необходимо помянуть много имён

Не вижу повода для смущения. Практика вынимания по частице на каждое имя уже давно существует параллельно и с другой практикой (ставшей уже традицией) о изъятии одной частицы за несколько имен. Последняя в таком множестве распространена, что буду благодарен всем, кто назовет мне примеры городских или многочисленных храмов, где вынимают по частице за каждое имя. Это возможно только в столь малочисленных приходах, что вопрос о протяженности проскомидии там вообще не может стоять на повестке дня. Я не стал бы заниматься буквоедством и фарисейством, а предложил бы следовать духу закона. Никто же, почему-то, не исполняет продолжение того же самого предписания служебника, о котором пишет выше прот. Сергий Ванюков. А полностью оно звучит так: «…и на коеждо имя взимает частицу, приглаголя: Помяни, Господи, имярек». Разве говорите вы ПЕРЕД КАЖДЫМ ИМЕНЕМ: Помяни, Господи, имярек? Сомневаюсь. Посему практика изъятия одной частицы за несколько имен, которую регулярно видим и на патриарших, и на архиерейских богослужения, узаконена самой традицией и современной литургической практикой.

Прп. Паисий Величковский в одном из своих писем (это письмо приводится в книге прот. С. Четверикова) отвечая на вопрос по поводу частиц, указывает на практику изъятия одной частицы за множество имён из девятичинной просфоры. И потому, говорит он, не является нарушением изымать одну частицу за многих и за здравие, и за упокой.

А что делать с крещеными которые явно вне церкви (не участвующие в таинствах)?

Их имена поминают пачками. Но нигде не нашёл, что за таковых можно совершать поминовение на проскомидии.

Преподобный Паисий Величковский:

«Поминовение по умершим есть самая главная часть бескровной жертвы, приносимой за православных христиан как живых, так и умерших. Если кто-нибудь, даже из православных христиан, явно согрешает и не кается, то о таковом Святая Церковь запрещает приносить бескровную жертву, пока он совершенно не оставит своего греха и искренно не покается.
Если о православном явном грешнике, некающемся, Церковь не разрешает приносить бескровную жертву, то может ли она допустить приносить таковую за умершего без всякого покаяния в противлении Святой Церкви? Никак не может. О явном грешнике, что не подобает ему причащаться Святых Таин и невозможно приносить за него бескровную жертву, свидетельствует святой Симеон, архиепископ Солунский, следующими словами: „Нет места неверным или иномудрствуюшему“. Поэтому никак не следует какому бы то ни было священнику приносить жертву или творить поминовение о явно согрешающем и некающемся, так как это приношение бывает им во осуждение, равно как и принятие Страшных Таин недостойно и без покаяния причащающимся, как об этом говорит божественный Павел (См.: 1 Кор. 11, 29). <…> Об умерших без покаяния и в противлении Святой Церкви никак не следует совершать церковное поминовение. Дерзающий совершать о таковых поминовение воздаст за это страшный ответ пред Христом Богом в день Страшного Суда Его»
(Сергий Четвериков. Старец Паисий Величковский. — Минск, 2006. — С. 276−277).

Это выдержка из статьи «О поминовении на Литургии» (http://orthodox-magazine.ru/numbers/at430)

В свою очередь присоединяюсь к тем, кто считает, что древняя практика вынимания из девятичинной просфоры оной частицы сразу за множество имен и является примером для вынимание частиц о здравии и упокоении. Да и понятно, что в многолюдных городских храмах сколь рано проскомидию не начинай, все равно (даже при вынимании с вечера) вряд ли за каждое имя успеешь все частицы спокойно вынуть. В конце концов священник это же не робот для вынимания частиц, он должен вообще молиться — то есть, успевать молитвенно и осмысленно воздыхать и ответственно и без суеты осуществлять пастырское попечение о реально пришедших на Литургию как таковую.

Честные отцы! Когда меня рукоположили, на сорокоусте объяснили, как вынимают в лавре, когда много имен, можно вонзать копие в просфору и начинать вращать его, как бы «сверлить», простите, просфору, таким образом вынимается огромное количество очень мелких частиц и получается их велие количество. Надеюсь это ничему не противоречит, но весьма помогает, когда записок много. Проблема в том, что когда нужно потреблять образуется некая «кашица», и замывать потом немного дольше, по стенкам потира прилипают.

О поминовении в Евхаристическом приношении грешников, еретиков и бесноватых, в отличие от позднего и мотивированного излишне символическим пониманием мнения Симеона Солунского, читаем каждый раз в Евхаристической молитве свт. Василия Великого:

«лукавыя благи сотвори благостию Твоею», «прельщенныя обрати и совокупи святей Твоей соборней и апостольстей церкви», «стужаемыя от духов нечистых свободи» и итоговое: «и всех требующих великаго Твоего благоутробия и любящих нас и ненавидящих». Таким образом, прп. Паисий в своем мнении просто оказался заложником гиперсимволизма блаж. Симеона.

Что касается изъятия поминальных частиц, логика исторического развития этого чина такова, что число просфор определяется числом желающих совершить приношение (в некоторых православных традициях до сих пор можно испечь просфору самостоятельно либо купить ее в булочной и принести ее в храм). В нашей практике это соответствует числу лиц, подавших записки на Евхаристию (они же претендуют на получение одной просфоры по окончании службы). Изъятие одной частицы за здравие и одной за упокой из каждой малой просфоры было бы достаточным для участия всех приношений в общем Таинстве.

О понимании частиц в истории см. 2 мои статьи в Вестнике ПСТГУ.

Когда мы говорим, что мнения свв. отцов не такие уж однозначные, то получается у нас больше любви к ближним, чем у них, ведь они говорят, что не надо поминать частицей отпавших, пребывающих в явном грехе и не стремящихся к живой связи с Церковью.

Один священник, на подобный вопрос, ответил: «Ты на проскомидии, из девятитичинной, частицу за имя вынимаешь только 1-ю и 9-ю, а все остальные — за множество имен. Думаю этим, Церковь высказалась относительно данного вопроса». И я с ним согласен. Что же касается практики вынимания только за кающихся то, в таком случае, надо вынимать исключительно за тех, кто к моменту выемки находится в храме. В качестве исключения — кто пришел до «Елицы оглашении изыдите…» (на херувимской можно еще минутку уделить). Я лично думаю, что вынимать частицу за несколько имен — оптимальный вариант для многоименного списка. Ведь за сто имен надо и сто частиц вынуть. А у меня сто имен только заупокойный сорокоуст. И еще надо учитывать качество просфор — я не могу сверлить и сами просфоры по размеру, как «сушка к чаю». А если еще не допеклись, то трудновато вонзать копье в липкую массу. К чему я все это — пример из проскомидии меня успокоил. Думаю, нет греха в выемке одной частицы за несколько имен.

Проводить расследование о воцерковленности не представляется возможным. «Омый Господи, грехи поминавшихся зде…» Если поминаемый находится в исповедальном общении с Богом. А совершающий проскомидию ведь поминает не от своей воли, а от воли прихожан. И если человек от Крещения в Храм не заходил, но в своем бытовом сознании говрит прости меня Боже, я собаку дразнил, видимо этот грех и омывается, а не все те которые этот поминаемый творит. Прощаются исповеданные грехи. И тут возникает вопрос — Омываются Кровию Госспода те грехи которые поминаются на Таинстве Исповеди, или те — которые упоминаются в молитвенных правилах, или те, которые поминаемый произносит в бытовых условиях в форме — прости меня Господи???
Если псевдохристианин не находится в осознанном исповедальном общении с Богом, то и частица по своей значимости ничтожна, независимо от ее размера.
В современном секулярном обществе, имен в записках на проскомидию, тех кто к воцерковлению не делает добровольных движений, будет достаточно много.
На приходе 6 прихожан, даже от них в записках есть имена их близких, которые находятся в состоянии отпадения. Но попытка отказать в поминании будет подобна суду, а может ли кто судить? Это очень важный вопрос — вязать и разрешать, это тот самый случай, или он относится к Таинству Исповеди — для меня этот вопрос открытый! И пока ответ на него не найден. Может кто мне подскажет?

По моему малому разумению смысл проскомидии состоит мистически-символическом собирании всей полноты Церкви и Царства Небесного. Так как только верные — святые и кающиеся верующие могут быть с Агнцем. Это и прославленные святые и непрославленные. Записки должны бы подаваться для того, чтобы отсутствующие по уважительной причине прихожане данного храма, а также знакомые верные других храмов о которых мы помним и желаем иметь единение веры и любви, вступили в мистическое общение со всеми прихожанами данного храма и со всей Церковью в омовении Святой Кровью Христовой, так как в единении в Таинстве Причастия они в этот день участия не имели.

Не имеющие связи с Церковью, если даже их мы и поминаем, по факту не могут составлять из себя Церкви и потому не приемлются и в Царство, т.к. не имеют духа Христова в себе. А то, что частица под их именем опущена в чашу со Святой Кровью для них не имеет никакого значения, равно как для них не имеет никакого значения Сам Христос. Соответственно грехи их не прощаются, т.к. не имело места их личное участие

Другой вопрос об ответственности прихожан и священника. Прихожане знают людей о которых подают на проскомидию и именно они должны понимать кого включать в список, а кого нет.

Прихожане подавая записочки о своих неверующих или отпадших родственниках и знакомых имеют ввиду свое желание, чтобы их близкие были с ними вместе и, как бы притягивают их ко Христу без их на то воли. Фактически совершают язычески — ритуальное действие. Ответственность лежит на них. Но вместе с тем прихожане, как правило, понимают проскомидию как усиленную особенную молитву. Полагают что через омытие Кровию возможно и здравие, и упокоение, т. е. спасение. И потому подают в записках всех кого любят. Священник не может разбирать достоинство каждого упомянутого в записке человека и потому вынимает частицы за всех упомянутых. Господь же Сам, зная каждого приемлет или отвергает. Но священнику следует разъяснять за кого следует подавать на проскомидию, а за кого молиться частной молитвой или на молебнах.

Прошу высказать отношение к такому пониманию.

По свидетельству наместника Псково-Печерского монастыря архимандрита Тихона (Секретарева), старец архимандрит Иоанн (Крестьянкин) говорил, что «в одну частицу можно „вместить“ миллион имен» (см. книгу «Земной ангел и небесный человек. Жизнь и труды старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина)», страница 95.
Также интересна по этому поводу практика скита Оптиной пустыни в дореволюционный период. В книге «Дневник послушника Николая Беляева» (будущий прп. Никон Оптинский), в конце есть комментарии его брата Ивана Беляева, который когда-то также начинал жизнь в Оптиной (или ее скиту…). Иван Беляев вспоминал, что «…в алтарь [скитского храма — прим.], кроме пономаря, никто не допускался, и чтение всех синодиков производилось братией в храме, а не в алтаре. Этот порядок не был собственным изобретением, но, оказывается, применялся и во всех монастырях. Обычно служащий иеромонах приходит до звона и совершает проскомидию. Когда подходит время вынимать за здравие и за упокой, братия разбирают по рукам синодики и читают их, а служащий иеромонах только вынимает частицы, произнося: „Помяни, Господи!“ Старцы разъясняли, что нет никакой необходимости читать поминания у самого жертвенника, а не отступя несколько шагов. Во время проскомидии непременно Господь помянет всех, кого поминают про себя и все стоящие в храме…»

Завершу начатую цитату: «Если бы было обязательно поминовение только у жертвенника, то в алтарь пришлось бы иногда пускать десятки поминальщиков, чтобы прочесть все имена. С тех пор я стал, да и брат мой, так же, как и все монахи, поминать своих покойников и живых сам, не подавая отдельных записок в алтарь. Кроме того, старцы, и батюшка Варсонофий [Оптинский — прим.] в том числе, разъясняли, что подача просфор не обязательна для поминовения, так как при совершении проскомидии всегда в числе пяти служебных просфор есть одна просфора о здравии всех поминаемых и одна о упокоении» (Дневник послушника Николая Беляева (преподобного Оптинского старца Никона). Комментарии его брата Ивана Беляева, данные кв конце книги)

В отношении поминовения на Литургии — в письмах архимандрита Иоанна (Крестьянкина) мы находим такую его переписку с одной женщиной:

[Вопрос адресата]:
Отец Иоанн!
Пишет Вам одна из верующих. Обращаюсь к Вам с вопросом, который я задавала двум священникам, и каждый из них дал противоположный ответ.
Однажды я услышала проповедь, в которой священник сказал, что надо молиться только за верных членов Православной Церкви. А люди, мол, подают записки об упокоении тех, которые в церковь не ходили и не приобщались Таинств. После проповеди я спросила у него: «Значит, подавать записки на литургию и панихиду об упокоении души моего покойного отца мне нельзя? Он в церковь не ходил, и я не знаю, верил он в Бога или нет, но я не припоминаю с его стороны богохульства. И он крещен в Православной вере. Он — крещеный! Я знаю, что грех подавать записки о некрещеных людях, но отец мой крещеный». Ответ священника был: «Нельзя. Если при жизни Христос был не нужен, а ты ему после смерти…» В недоумении я решила обратиться с таким же вопросом к священнику из другого храма. Он ответил, что не согласен с тем утверждением, сказав: «А кто же тогда за него будет молиться?!»
Этот ответ ближе моему сердцу, и я продолжаю подавать записки на литургию и панихиду. Мой отец скончался без покаяния и причастия не потому, что не хотел, а потому, что тогда, почти пять лет назад, наша семья не имела никакого представления о духовной жизни, о жизни Церкви. Я сама стала ходить в храм на богослужения лишь два года назад.
Я не оправдываюсь, а пытаюсь объяснить, как все было. Хорошо еще, что отца отпевали, благодаря инициативе его родной сестры, а я даже и не думала об этом (Отпевали дома, приглашали священника).
Отец Иоанн! Ответьте, пожалуйста, неужели мне нельзя подавать записки об упокоении души моего покойного отца, не являющегося верным членом Церкви, но крещеного? Этот вопрос я задаю и по отношению к некоторым моим усопшим родственникам, которые были крещены, но не воцерковлены.
И как быть в случаях, когда я желаю подавать записки на литургию и молебны о здравии тех родных и знакомых, которые крещены в Православной вере, но не воцерковлены, а некоторые, может быть, даже и не верят в Бога? А может, благодаря церковным молитвам, они откроют свое сердце Христу?
Пожалуйста, отец Иоанн, не оставьте меня без ответа!
Заранее благодарю Вас!

[Ответ отца Иоанна]:
Раба Божия Е.
Непременно, пока Вы живы, молитесь за своих родных, которые были крещены. Мы не будем предвосхищать суд Божий. Господь один знает обстоятельства жизни каждого, а самое главное — зрит сердце каждого. Он и суд изречет в свое время.
А пока отдавайте свой дочерний долг родителям и долг любви своим близким в молитвенной памяти о них. Молитва Ваша не останется без ответа. Подавать на литургию нельзя только за сектантов, еретиков и сознательных богохульников, которые явно засвидетельствовали свою вражду к Богу.

P. S. Эту переписку можно найти, например, в сборнике писем «Рассуждение с советом», на стр.: 473−475.

Прежде чем ответить на вопрос о частичках и именах, следует разобраться о том, что из себя представляет Проскомидия и Литургия.
Предложу краткое и схематическое понимание этого Священнодействия, так как я то понимаю.
Исхожу я из той истины, что Церковь есть собрание верных. И потому я полагаю, что в Проскомидии происходит символическое и мистическое собирание Церкви: Агнец-глава, святые прославленные (произносятся их чины) и грешники спасающиеся (их имена произносятся).
Неверные — это те кто будучи позван (крещен) на брачный пир, отказался. Как известно хозяин пира отверг таковых.
Литургия же благодарение верных. Неверный, хоть и крещенный никак не может благодарить Бога, так для чего частичка с его именем находится в непосредственной близости от Агнца?
Так что зависит от нас? Только то, что мы извлекаем частички и произносим имена тех, кого знаем лично или по ходатайству тех, кого знаем (записки прихожан) и за всех верных, имен которых никто не знает.
Никто не претендует на то, чтобы решать чью-то судьбу, вершить суд, или предвосхищать события. Мы не исследуем степени духовной зрелости человека, его нравственной чистоты или еще чего-то. Мы смотрим живет человек церковной жизнью, хотя бы периодически, или нет.

За Проскомидией констатируется факт принадлежности к Церкви тех, кого мы знаем. Это наши прихожане, пришедшие в этот день в храм, это те за которых они ходатайствуют в своих записочках.
Последующие символические священнодействия Литургии есть не только символическое следование за Христом (странствование, слава и поношение, Голгофа и Воскресение и пр.), но реальное и соучастие этих упомянутых людей, в жизни и смерти, и воскресении, по мере силы каждого. Потому-то в конце Литургии погружение частиц в Святую Кровь является символом прощения грехов и вечного пребывания их со Христом.
Здесь символы наполняются действительным смыслом — жизни во Христе, омытия грехов поминавшихся зде и вечности.
Без предшествующих событий, без вовлеченности в пространство пребывания Христа, как можно поучаствовать в вечности и в торжестве?
Если не иметь ввиду символического и действительного аспекта, то как надо понимать само Богослужение? Как театрализованное действие? Или как магическое? Как обрядовое?

Если мы не поминаем кого-то за Литургией, это вовсе не значит, что мы отказываем в попечении о них. Мы молимся за них в частных молитвах, на молебнах о здравии и упокоении и др., т. е. на тех церковных службах, на которых нет вышеописанного мистического символизма. И это вполне правомерно.
Конечно, на практике мы не требуем категорически такого, т.к. оно необычно для прихожан, но тем не менее, я нахожу истинный смысл этого священнодействия в вышеописаном понимании.
Такое понимание несколько необычно и потому прошу, оказать милость и выразить свое отношение к изложенному.