Возможна ли миссия через спорт?

Миссия через спорт вполне возможна, и я могу говорить об этом, отталкиваясь от конкретных дел.

В Подмосковье, где я живу, благотворитель построил храм с большим подвалом. Но ходить вначале было практически некому, так как храм был построен в неудачном месте: вдалеке от многоэтажных домов.

И вот диакон того храма (впоследствии ставший его настоятелем) придумал такую вещь. Он купил маты, постелил их внизу, в подвале, и нашёл хорошего профессионального тренера по самбо. Они с матушкой 30−40 минут вели занятия по Закону Божиему, иногда просили меня их вести, а после занятий дети занимались самбо.

Некоторых это, конечно, отталкивало: «Почему тренировки в храме?»

Но во-первых, они не в храме, а в подвале.

Во-вторых, пока дети занимались самбо, их родители сидели, пили чай с матушкой или с отцом, или со мной, и так они все перезнакомились, и большинство из них воцерковилось. Они собой составили воскресную школу, стали ездить в паломничества. В результате через пять лет храм стал полон детей и взрослых.

Вот вам конкретный пример, как через такое в общем-то не церковное дело, как самбо, наполнился храм. Причём люди приезжают издалека. Они приезжают на машинах, приезжают именно в этот храм, потому что их дети здесь подружились с другими детьми. Тренер, кстати, тоже воцерковился. Вот такая интересная история.

Борьба, кстати сказать, даёт важные духовные и душевные навыки, которые помогают в христианской жизни, потому что христианская жизнь — это тоже борьба.

Здесь надо уметь трудиться, причём трудиться регулярно, систематически. Надо уметь вставать после проигрыша, и проигрыш не должен ввергать тебя в полное уныние. Кроме того, этот вид спорта очень хорошо выдавливает из подростков всю ненужную шелуху, тщеславие. Они умеют проигрывать. Они знают, что такое боль. Они умеют выигрывать. Они знают, что такое сила. Они обычно уклоняются от конфликтов. Где-то первые полгода они хорохорятся, а потом им спаррингов становится вполне достаточно.

То есть они получают просто по-человечески хорошие мужские навыки. Эти навыки и в духовной жизни тоже проявляются. И конечно, когда тренировки начинаются с Закона Божия, с пения «Царю Небесный», когда ребята приглашаются на праздники, когда они ездят в паломничества в монастыри и при этом тянутся друг ко другу, то всё это вместе является сильнейшим инструментом воцерковления.

И надо сказать, что для тех мальчиков, которые растут без пап, храмовая обстановка со священником — мужественным, сильным человеком, с правильно устроенным внутренним миром — а также занятия с тренером — это некоторое восполнение отсутствия отца. Конечно, родного отца никто не заменит, но хотя бы некий поведенческий сценарий мужественного, сильного, крепкого, действующего, решительного, православного мужчины ребёнок видит. Так что тут очень много всего важного, поэтому я считаю, что если есть возможность на приходе что-то вот такое организовать, то надо это обязательно делать.

Ребёнок мог прийти на секцию и не приходя до этого на урок Закона Божия. Там никто ни на кого не давит. Но ребёнок постепенно понимает, что это неуместно, и родители это тоже понимают. Родители и сами приходят послушать. Потом они могут подняться по винтовой лестнице в храм, поставить свечи, помянуть своих усопших, помолиться перед иконами. Храм — это всё-таки место пребывания благодати Божией, которая действует на все души.

Конечно, не все воцерковились. Но даже если ребёнок не воцерковился, у него по крайней мере не будет отторжения от храма. Он будет помнить, что в храме хорошо, что там им занимались. Деньги за занятия брались только на оплату тренера, поэтому получалось значительно дешевле, чем где бы то ни было. Никто в храме на этом не зарабатывал совершенно ничего. Да ещё чаем всех в храме поят, приносят печенье. Ребята чувствуют там очень искреннее, сердечное отношение к себе, и у них остаётся хотя бы впечатление, что храм это место, где хорошо. Когда они поступят в институт, и им скажут, что в Церкви всё плохо, они ответят: «Ребята, вы в какой храм ходили? Я вот ходил в храм, где было всё хорошо». А если их в жизни прижмут обстоятельства, они знают, куда идти.

Поэтому то, что не все воцерковляются — не страшно, да мы и не ставим перед собой такую задачу.

Наша задача сеять. А уж когда посеянное семечко начнёт давать корешок — этого мы не знаем.

Мы, возможно, уже умрём, а семечко взойдёт, и нам это зачтётся. Надо всё время помнить слова апостола: «Обративший брата с ложного пути, душу спасёт, и множество грехов покроет» (см.: Иак.5:20). Это лозунг всех миссионеров. Мы знаем, что есть разные пути спасения. Можно спастись, если не осуждать: Не судите, да не судимы будете (Мф.7:1). Также блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф.5:7). А есть путь проповеди: проповедью можно душу спасти и покрыть свои грехи. Взойдёт посеянное или нет — дело Бога и этой души. Нам надо сделать так, чтобы ребёнок знал и помнил, что в храме ему было хорошо, что его душа там радовалась.

Я знаю, что есть приходские секции и спортивные кружки, которые собирают вокруг себя молодёжь. Но знаю и другое: часто через различные внебогослужебные активности реализуется то, к чему священник имел склонность, чем увлекался или какое образование он получил до того, как стал священником. Режиссёр ставит спектакли не только на приходской сцене, но и в жизни. Филолог читает тексты, а попутно владеет и, скажем так, разного рода подтекстами в общении с людьми. Музыкант организует пение и в храме, а если он ещё пришел из рок-музыкантов, то и клубы соответствующие. Спортсмен, когда-то учившийся в физ. институте или занимавшийся тем или иным спортом, теперь обнаружил радость и возможность не вовсе забыть то, что ему когда-то было близко и что было его занятием.

Тут бы не допустить перебора в сторону своей прежней профессии в ущерб священническому служению.

Поэтому пусть такие начинания остаются чем-то вспомогательным. Ведь наряду с пользой нередко же бывает, когда для молодых ребят такие кружки становится важнее Церкви: когда нужно «отбыть» Литургию ради того, чтобы потом пойти в спортзал; когда нужно послушать проповедь священника, чтобы иметь возможность потом вместе с ним интересно и весело быть в походе и сидеть у костра. Как соблюсти правильный баланс, наверно, каждый из нас сам должен заботиться.

Я знаю, что подобные увлечения затягивают и увлекают. Когда я был помоложе, я очень любил миссионерские поездки и походы, но в какой-то момент стал понимать, что мне это самому настолько нравится, что нужно себя в этом ограничить. Важно самому слишком не увлечься.