Начался Великий Пост, и мы готовимся завтра совершать первую в этом году Литургию Преждеосвященных Даров. Вновь и вновь в Православной Церкви разворачиваются дискуссии относительно понимания этого богослужения, в центре которых вопрос — что же становиться с вином в чаше после погружения в него Святых Даров?
А также мнение о богослужебных особенностях у греков и русских(ниже) выдающегося ученого-богослова Русского зарубежья XX века архиепископа Василия(Кривошеина)(из доклада, прочитанного 2 июля 1975 г. на Литургическом Съезде в парижском Богословском Институте прп. Сергия) и эксперта портала«Пастырь», почетного настоятеля храма Покрова Пресвятой Богородицы в с. Акулово протоиерея Валериана Кречетова.
Отдельного внимания заслуживает и дискуссия, развернувшаяся под каждым из материалов.
Архиепископ Василий(Кривошеин):
Если во «внешнем» совершении Литургии Преждеосвященных Даров в русской и греческой богослужебных традициях нет особенностей, которые могли бы повлиять на духовное восприятие народа, то между русскими и греками есть серьёзные богословские различия, правда официально не формулированные, но подразумеваемые в действиях и словах священнослужителей за иконостасом.
Здесь(к большому удивлению многих мирян и даже ничего не подозревающих о том священников) встает вопрос: прелагается ли на Литургии Преждеосвященных Даров(как в Литургиях Иоанна Златоуста и Василия Великого) вино в чаше в честную Кровь Господа, или же оно остается тем чем было, хотя и благословенным и освященным?
Русская Литургия, со времен Петра Могилы во всяком случае, отвечает в отрицательном смысле: вино не прелагается. Это явствует из того, что священнослужитель, причастившись Тела Христова освященного раньше и погруженного в честную Кровь, также предварительно освященную на Литургии Златоуста или Василия Великого, пьет из чаши не произнося слов, которые говорятся при причащении на «полных» Литургиях. Кроме того, если он служит без диакона и должен сам потреблять Святые Дары, он не пьет из чаши.
Диакон же, потребляя святые Дары в конце Литургии, вообще не пьет из Чаши, даже при причащении. Пить из Чаши считается здесь препятствием к потреблению святых Даров, как это объясняется в «Заметке относительно некоторых исправлений в совершении Литургии Преждеосвященных Даров», восходящей ко времени Петра Могилы: «Если священник служит один… он не пьет из чаши до конца Литургии… Ибо, если вино освящено вложением частицы(святого Тела), то оно не пресуществлено в Божественную Кровь, потому что освящающие слова не были произнесены над ним, как это бывает в Литургиях святого Иоанна Златоуста и Василия Великого».
Та же точка зрения выражается и в практике русской Церкви не допускать младенцев к причащению за Преждеосвященной Литургией потому, что по возрасту своему, они физически не могут проглотить частицу Тела Христова, вино же считается не преложенным в святую Кровь. Греческая же практика, как она формулирована в богослужебных книгах, хотя и не вполне ясно, предполагает как будто совсем иные богословские верования.
О Литургии Преждеосвященных Даров здесь сказано кратко: «Священник причащается… Божественных Даров как в Литургии святого Иоанна Златоуста». Значит, пия из чаши, он говорит: «Преподается мне… и честная и святая Кровь Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа…». Таким образом то, что находится в чаше, почитается Кровью Христовой. Это подтверждается и практикой пить из чаши трижды, как в Литургиях Златоуста и Василия Великого, что не имело бы большого смысла если бы дело шло о вине, а не о Честной Крови. После всего этого священнослужитель потребляет Святые Дары также как в обычных Литургиях.
Что же касается богословских объяснений, то их мы находим у византийских литургистов начиная с XI века: при вложении частицы Тела Христова в Чашу вино прелагается в Честную Кровь Господа через соприкосновение с Его Телом.
Я не хотел бы высказываться по поводу этого серьезного богословского вопроса; произносить решение в этом различии(если оно действительно существует, так как нельзя на основании особенностей практики делать несомненные выводы относительно различий в вере) превышает мою компетенцию, поскольку ни в Византии, ни в России Церковь никогда не принимала на этот счёт соборных решений. Замечу только, что объяснение преложения вина в Кровь Христову через соприкосновение с частицей Тела представляется мне странным и неизвестным древним отцам. Что же касается«Заметки» Петра Могилы, она явно неприемлема по своей схоластической терминологии(«пресуществление») и своему неправославному богословию, в котором, при освящении евхаристических Даров эпиклеза заменяется установительными словами.
Издатели богослужебных книг в России это хорошо поняли: они хотя и включают в текст«Заметку» Петра Могилы, но наиболее шокирующая ее часть, которую мы частично цитировали, берется в скобки. Однако теория преложения через соприкосновение содержит подобную же погрешность: она не оставляет места эпиклезе. Что же до русской практики, она представляется более правильной, но противоречивой в том, что предписывает священнослужителю пить из чаши трижды(что не имеет особого смысла, если это не Кровь Христова?), а вместе с тем и черезмерной в том, что запрещает ему пить в случае, если он служит один.
Без сомнения, вино освящается прикосновением Святых Даров.
Как прикосновение к Святыне, а тем более к Телу и Крови Христовым, может не освящать? Нас-то они освящают своим прикосновением. Поэтому Преждеосвященный Агнец опускается в вино и освящает его.
Но мнение, что вино после погружения в него Агнца становится Кровью Христовой, я думаю, всё-таки не соответствует сути Литургии. Таинство совершается на Литургии, когда пресуществляются Дары. На Литургии Преждеосвященных Даров во время погружения Агнца в вино ничего не произносится.
Но после соприкосновения это, конечно, уже не просто вино. Сколько в нём молекул Святых Даров, как они распространились по этому вину из Агнца — я думаю, не стоит проводить исследований и делать какие-то анализы. Благодать действует по своим законам. Конечно, она пронизывает всё.
Возникает у меня и следующий вопрос, косвенно относящийся к данной теме. Ведь Прерждеосвященные Дары пропитаны (Преждеосвященной) Кровью. Соответственно, когда вливается вино на Литургии Преждеосвященных, то получается, простите, очень слабый, но все же раствор, содержащий Кровь Христову в вине. Разве малое наличие этой Крови в Чаше является недостаточным для причащения Ею?
Если вдаваться в физические свойства вещества, то очевидно, что через несколько дней хранения они меняются (вещество сохнет, становится плотнее и т. п.). Т.о. как мне видится, не исключено расслоение в чаше веществ вина и Святой Крови вместо их смешения.
Можно было бы озадачить этим вопросом кого-нибудь из толковых физиков/химиков, но так ли это нужно?
У нас есть своя церковная традиция. Так служили отец Иоанн (Крестьянкин), отец Кирилл (Павлов), прп. Серафим Саровский, свт. Феларет (Дроздов), русские новомученики и исповедники и все те, чьими молитвам мы с вами живем и имеет эту Божию милость — совершать богослужение в наших храмах.
Это не значит, что традиция не может меняться, но меняется она с течением времени Духом Божиим, а не нашими мудствованиями.
А причастить младенца на Литургии Преждеосвященных можно, например, заранее заготовленной Святой Кровью (https://priest.today/questions/105), если в этом есть потребность.
А как Вам представляется процесс изменения «традиции с течением времени Духом Божиим, а не нашими мудрствованиями» в реальности?
Вот, например, упоминаемый Вами арх. Кирилл (Павлов) вовсе не считал правильным изображения на иерусалимских иконках, партесное пение и т. п., но говорил, что сложился как христианин в этой традиции и привык к этому (лично тому свидетель). То же и в отношении богослужебных традиций: множество духовенства, не имея возможности даже самим себе ответить на собственные недоуменные вопросы в отношении той же Преждеосвященной, продолжает служить по принципу «так привыкли везде и повсюду». Хотя знакомство с греческим пониманием сути Преждеосвященной лично у меня сняло все недоумения и позволило молиться осмысленно и целостно.
Это нормально, когда люди начинают задумываться о том, что делают, это не «мудрствования». Ненормально же то, что подобные вопросы десятилетиями и столетиями вообще не являются предметом внимания и обсуждения тех, кому в Церкви вверено сохранение чистоты веры.
Отец Андрей, полностью с Вами согласен, что задумываться над тем, что и почему, искать ответы на недоуменные вопросы — это не просто нормально, а необходимо. И мирянам и, тем более, служителям алтаря. Служить и вообще жить по принципу «так привыкли везде и повсюду» — обкатанная дорога известно куда.
На счёт традиций, в частности богослужебных, сперва стоит определиться с тем, что мы вкладываем в это понятие. В связи с чередой трагедий Русской Церкви, начавшихся Петровскими реформами и дошедших до апогея в XX веке, само понятие «традиция» сейчас сильно размыто. Некоторые называют «традициями» какие-то совершенно нелепые нововведения XIX и XX веков, вызванных упадком духовности, но прочно засевшие в церковном обиходе. Как мне видится, у каждой традиции должно быть, как минимум, некое богословское обоснование, не только чисто практические причины, а именно какой-то духовный смысл. Иначе это не традиция. И с этой точки зрения, отношение Русской Церкви к чаше на Преждеосвященной литургии — наша традиция.
Лично мне процесс изменения традиций (именно традиций) представляется следующим образом: надо свято чтить и с глубочайшим уважением относиться к всему, переданному нам, донесённому до нас ценю сотен тысяч жизней новомученников и исповедников нашей Церкви. А всё, что должно меняться с течением времени — и так будет меняться, если люди искренне служат и молятся.
Но повторюсь, совершенно с Вами согласен, что надо всё время задумываться, искать причины и тот самый смысл — в первую очередь, именно для того, чтобы отделить традицию от всего лишнего.
Реплики
— не по теме: череду трагедий Русской Церкви следует всё же отсчитывать не с Петровских реформ, она началась при его предшественнике.
— по теме:
«Все таинства совершаются словом»?
Ни центральная молитва августовского водосвятия, своего рода его анафора, «Господи Боже наш, великий в совете и дивный в делех», ни следующая за нею молитва главопреклонения не содержат прошения (СЛОВА) о собственно освящении воды. Разные скорби и нужды упомянуты, разные «скорбящие и нуждающиеся», плененные, ненавидящии нас и любящии, власти предержашие — светские, и церковные помянуты; содержатся обращения к сонму святых, упомянуты различные чудеса Господни, а прошения об освящении нет! В эпиклезисе говорится о ниспослании нам благодати уже через причащение этой воде! А как же вода освящается? Именно через погружение в неё Креста, через прикосновение к святыне!
«Все таинства совершаются словом»? Разве только мы не призна́ем водосвятие таинством? Но это уже совсем другая тема. Для темы обсуждаемой достаточно признать водосвятие та́инственным.
Я пересказал соотв. статью в Прав.Энц.
Досточтимый отче!
Нельзя не согласиться с указанной Вами особенностью чина Малого водоосвящения. Но не будет ли неким сужением и схоластизмом в рассмотрении чина искать СЛОВО об освящении воды ЛИШЬ в центральной молитве чина? Там практически вся мирная ектения посвящена освящению воды и достойному приятию этого дара, как и в Великом водоосвящении. Полагаю, так же и в полной литургии в пресуществлении Святых Даров важны И слово И священнодействие.
Не Петровскими реформами началась череда нелепых нововведений, а с момента Раскола. Тогда же и традиция понимания совершаемого на Преждеосвященной изменилась. Традиция ли это, или то самое «нелепое нововведение» вот в чем вопрос.
Ну вот, договорились. Уже и Святая Кровь заготовленная. А зачем тогда вообще служить Литургию Преждеосвященных Даров? Может в заготовленной Крови оставить заготовленное Тело?
Отец Андрей, не очень понял Ваших вопросов. Литургия Преждеосвященных Даров служится ради собрания христианской общины, совместной молитвы, преломления евхаристического Хлеба (заранее освященного) и совместного причащения верующих.
А зачем освященный Агнец оставлять в Святой Крови? Не понял Вашей логики
С какой целью совершается Литургия Преждеосвященных Даров — знаю. Спасибо, что освежили память. А вот Ваша рекомендация: «А причастить младенца на Литургии Преждеосвященных можно, например, заранее заготовленной Святой Кровью (https://priest.today/questions/105), если в этом есть потребность», — вызвала у меня названные вопросы. Раз не понятна их логика, то попробую уточнить: «Что это за практика причащать младенцев на Литургии Преждеосвященных Даров заготовленной святой Кровью?»
Это не практика, а скорее вынужденная мера. Приведу два примера из жизни.
1. Домовой храм в детском доме для детей-инвалидов. Режимное учреждение и по выходным служить там нет возможности.
Т. е. чтобы не лишать детишек Причастия на весь Великий пост, можно либо просто приехать причастить («пришли-причастили-ушли», так что даже никто не понял, что произошло), либо послужить Преждеосвященную, самим причаститься и детишек причастить заранее заготовленной Святой Кровью. Во втором случае — могут причаститься и воцерковленные сотрудники и добровольцы, приведшие и принесшие детей в храм, да и детишки с сохранным интеллектом участвуют по мере возможности в богослужении.
2. Приезжает на Преждеосвященную службу только воцерковляющаяся мама с малышом, у них какое-то памятное событие или их только сегодня смог папа отпустить, а потом неизвестно когда в храм вообще смогут попасть. Встала засветло, чтобы собрать ребёнка на раннюю службу, проделала путь через пол города. И что, сказать ей НЕТ, когда на престоле хранится Святая Кровь (на случай вызова к умирающему)?
Она конечно на всю жизнь после такого запомнит, что на Преждеосвященных литургиях не причащают младенцев, но любовь должна быть всё-таки выше правил.
Досточтимый отче, интересует с заинтересованной практической точки зрения практика, описанная Вами в п. 1 данного комментария. Очень прекрасное и нужное дело. В связи с этим хотелось бы знать, как в этом случае доставляется в домовый храм Преждеосвященный Святой Агнец (Святая Кровь — понятно, в герметичном малом потире, и, видимо, при заготовлении эта часть ее растворяется теплотой минимально)?
По поводу причащения младенцев. Знаком на практике с двумя традициями, согласно одной причащают строго с семи лет, согласно с другой, которая мне ближе, причащают с того возраста, когда ребёнок может самостоятельно съесть частичку Тела Христова, то есть, лет с 3−4 можно дать маленькую частичку.
Вероятно, осталось из византийской (ныне греческой) традиции, согласно которой считается, что в чаше Святая Кровь:
«Не смотря на отсутствие моления об освящении чаши, византийцы в XII веке однозначно верили в то, что чаша на Литургии Преждеосвященных Даров освящается. Так, в письме патриарха Константинопольского Михаила III Анхила (1169−1177) епископу Галлипольскому Павлу прямо сказано: „Преждеосвященная служится только для того, чтобы освятить святую чашу“.» (Православная Энциклопедия. Том XLI. С. 276).
Русская традиция ушла от такого понимания содержимого чаши, но церемониал частично остался.
Кроме того, по словам Петра (Могилы): «вместо полоскания уст» (Требник Петра (Могилы). Т. 1. С. 253). Слышал комментарий на этот счёт (и в принципе согласен с ним), что глоток (т.е. 3 глотка) делается, чтобы во рту и горле не сталось частичек Святых Даров. Сухими они сложнее проглатываются, и появляется опасность поругания Св. Даров, если частичка вылетит из горла с сильным потоком воздуха при очередном возгласе. Но тут возникает коллизия — у не запившего диакона, отправляющегося на ектенью, такая опасность куда больше…
Есть прекрасная статья дореволюционного профессора Санкт-Петербургской духовной академии И. А. Карабинова «Святая Чаша на литургии преждеосвященных Даров» (https://azbyka.ru/otechnik/Ivan_Karabinov/svjataja-chasha-na-liturgii-prezhdeosvjashennyh-darov/) в которой профессор, на основании раннехристианских источников, доказывает, что вино прелагается в Кровь через вложение Даров. Так что греки сохранили правильный взгляд на то, что происходит с вином в
Отец Константин, а где Вы в работе проф. Карабинова нашли раннехристианские источники? Там все доводы строятся на вполне себе частных мнения отдельных представителей Церкви уже 2-го тысячилетия. Единственное исключение — житие преп. Георгия Хозевита (к. VI-н. VII в.), которое по словам же И. А. Карабинова «умалчивает, как была освящена в данном случае чаша».
Эта статья не что иное, как частное богословское мнение уважаемого профессора, и не более. Там нет доказательств, а есть его личное мнение и оценка: «более вероятным представляется», «такое мнение предполагает», «не исключая, быть может» и т. п. Перечитайте её внимательнее.
Вот, к примеру, есть совершенно обратное мнение: www.pravoslavie.ru/45225.html — тоже личное мнение автора, тут больше эмоций, конечно, но есть интересные мысли.
Споры по этому вопросу идут между учёными мужами уже давным давно. И наивно полагать, что мы с Вами их сейчас тут решим. Как подчеркнул вл. Василий — соборных решений не было. А значит есть частные мнения, и есть традиции. Нам, как чадам Русской Церкви, наверное, имеет смысл дорожить своей традицией. Интересно, что святые люди, как отец Кирилл (Павлов), свт. Серафим (Соболев), чью память сегодня празднуем, по этим вопросам вообще не спорили и не высказывались, а искренне служили согласно традиции своей Церкви.
Рискну предположить, что не о всех спорах и высказываниях уважаемых пастырей нам известно. Особенно если пастыри эти жили за рубежом.
Мы вот на Востоке не любим принимать во внимание «намерение» возглавляющего таинство священника, но ответ «прелагается/не прелагается исходя из намерения священника» — тоже возможен, как кажется.
Простите, читал статью давно, и мне казалось, что в ней были ссылки на раннехристианские источники. Действительно, профессор ссылается на ХI век. Мы не сможем решить проблему, но мы можем ее поднять. Очень хочется, чтобы ее обсудили «наверху», напрмер, в Межсоборном присутствии.
Подносят священнику младенца на причастие, священник причащать отказывается, поскольку в Чаше не Кровь. И тут мимо плата со лжицы падает капля на пол. Что делать будет дьякон — по-русски платом протрёт и всё, или по-гречески каменный пол огнём очистит, а деревянный выстругает???
Мне кажется, в этой статье не содержится ничего принципиально нового: те же ссылки на отдельные источники и прецеденты. На основании их сделать заключение, что такова была и есть общая вера Церкви, на мой взгляд, — невозможно. Напомню, предание — это то, во что верили все, везде и всегда.
Я в целом согласен с позицией вл. Василия. Все таинства совершаются словом. Если достаточно соприкосновения, то непонятно зачем нужно освящать отдельно святую Чашу на литургии. А простой ссылки на практику греков явно недостаточно, так как историческая практика той или иной поместной церкви сама по себе не может являться догматическим основанием, даже если соглашаться с крайним мнением о. Георгия Флоровского о том, что быть православным значит быть эллином.
В связи с поднятой темой, хочу обратится к Вам со смежным вопросом, на Литургии Преждеосвященых даров, есть традиция приготавливать святое соединение, перед вливанием вина в чашу (Богослужебные указания, издания Московской Патриархии). В противовес в «Последовании диаконского служения» отца Максима Синюка, вино вливается в чашу без добавления воды, что собственно логично если считать, что вино не будет прелагаться в святую кровь. Какой смысл приготавливать святое соединение, если в чаше вино, а не Святая Кровь?
Я думаю что этот вопрос необходимо задать автору богослужебных указаний. Потому как ничего неполноценного в Святых дарах нет. И нет необходимости в досовершении этого таинства. Совершается Литургия прежде освященных Даров. А если посмотреть внимательнее, то совершается Вечерня, и с великим благоговением переносятся Святые Дары с Жертвенника на Престол для причащения.
Что касается традиций, то нужно обратить внимание на то, с каким страхом Божиим святые отцы сохранили нам образец отношения к Святыне. Ведь очень часто священнику приходится брать Святые дары для причащения мирян и идти с ними по улице или ехать в автомобиле. И приходя к людям нужно приготовить их к такой великой чести что именно к ним сейчас в дом пришёл Христос.
В иерейском служебнике когда-то неумышленно появилась опечатка. Этот вопрос возникает с началом каждого поста. Но с каждым годом всё меньше. Радует меня то, что перед рукоположением каждый ставленник обязан получить духовное образование, в программе которого есть такой предмет как Литургика.
Указание на вливание в потир вина и воды перед покрытием Святых Даров на жертвеннике содержится в Служебнике в Чине Божественной Литургии Преждеосвященных: «Наченшуся же стихословию, отходит священник во святое предложение, и взем преждеосвященный Хлеб от хлебоносца, полагает и со благоговением многим во святый дискос, вложив во святую чашу вино и воду обычно, ничтоже глаголя. И взем кадильницу, кадит звездицу и покровы, и покрывает я, ничтоже глаголя, ниже молитву предложения, но токмо: Молитвами святых отец».
Это предписание современного Служебника можно встретить и в греческой практике (Εὐχολόγιον τὸ Μέγα. Βενέτιας, 1862; Αθῆναι, 1986. Σ. 106), и в русской дониконовской традиции: «Иерей же со диаконом отходят ко святому жертвеннику и поставляет диакон святыя сосуды по обычаю. Иерей же взем Преждеосвященный святый Хлеб со благоговением многим и полагает на святем дискосе. Диакон же вливает вино и воду во святый потир и покрывает святыя Дары и покадив отходят, и не глаголют ничтоже, точию: За молитв святых отец…» (Служебник. М., 1623. Л. 197−198; Устав церковный. М., 1641. Л. 956).
В полном соответствии с богослужебными книгами, Руководства по Уставу также особо оговаривают вливание в потир вина, соединенного с водой (Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. К., 1913. М., 1993. С. 919; Настольная книга священнослужителя. М.: Изд. Моск. Патриархии, 1992. Т. 1. С. 277; Никольский К., прот. Пособие к изучению Устава богослужения Православной Церкви. СПб., 1907; М.: Издательский Совет РПЦ, 2008. С. 462).
В семинарских учебниках по Литургике разногласий по этому вопросу также нет — после переноса Святых Даров с престола на жертвенник в потир вливается соединение из вина и воды (Иоанн (Маслов), схиархим. Лекции по Литургике. М., 2002. С. 228; Аверкий (Таушев), архиеп. Литургика. Джорданвилль, 2000. С. 374).
Возможно, соединение вина и воды используется в данном случае по аналогии с полной Литургией — с целью максимального приближения образа священнодействий Литургии Преждеосвященных Даров к проскомидийному чину Литургии свт. Василия Великого или свт. Иоанна Златоуста.
Нельзя не отметить, что в контексте «греческого» толкования ЛПД (которому до 17 века соответствовала и русская богослужебная практика) эта особенность Преждеосвященной Литургии выглядит более логичной.
Если согласиться с мнением, что вино в потире по причине соприкосновения со Святыми Тайнами становится Кровью Христовой, то чем в таком случае кровь человека, причастившегося Святых Христовых Тайн, хуже того вина? Тоже соприкосновение. Почему не рассудить, что и она от соприкосновения с Телом Христовым становится Его Кровью? Так не использовать ли и её для причастия прихожан? Не хочется дальше развивать цепь возможных нелепых выводов из ложной посылки.
Чем глубже и важнее тема, тем меньше она предполагает умствования на свой счёт. Рассуждая о том, что нам предлагает Церковь в евхаристической чаше во время Литургии преждеосвященных Даров, всем нам следует избегать своеволия. То, что Мать Церковь нам уже возвестила, с благодарностью примем и исповедуем (в частности, что во время Литургии мы причащаемся истинных Тела и Крови Христа). А о том, что через соприкосновение с преждеосвященными Дарами вино в потире превращается в Кровь, слышны только мнения и умозаключения, которые в таком великом вопросе не заслуживают доверия, в принципе.
То, что мы причащаемся истинных Тела и Крови — в этом никто не сомневается. Но аргумент о том, что при причащении по нашим венам не начинает течь Кровь Христова кажется не согласным с некоторым мистическим началом богословия апостола Павла и Отцов Церкви.
В Священном Писании встречаем рассуждение апостола: причащаясь Телу Христову, мы становимся Телом Христовым, созидаем Церковь (1Кор 10:16−17, 12:12−27).
Свт. Иоанн Златоуст пишет:
«Это тело почтили волхвы, когда оно лежало в яслях… А ты видишь его не в яслях, а на жертвеннике, видишь не женщину держащую, а священника предстоящего и Духа, осеняющего предложенное с великой щедростью… Находящееся в чаше есть то самое, что истекло из ребра Господа, того мы и причащаемся. Чашей благословения назвал ее потому, что мы, держа ее в руках, прославляем Его, удивляемся и изумляемся неизреченному дару, благословляя за то, что Он пролил ее для избавления нас от заблуждения, и не только пролил, но и преподал ее всем нам» (См. Иоанн Златоуст, свт. Беседы на 1-е послание к Коринфянам // Творения. Т. 10. Кн. 1. СПб.: Издание СПбДА, 1904. С. 236−237, 240, 242; Беседы на послания к Ефесянам. Т. 11. Кн. 1. СПб.: Издание СПбДА, 1905. С. 28).
Свт. Симеон Новый Богослов: «Очистившись покаянием и потоками слез, причащаясь обоженного Тела, и я становлюсь богом неизреченным соединением. Итак, вот Таинство! Душа и тело… становятся едино в двух сущностях. Итак, эти оба, единое и двойственное, причастившись Христу и испив Крови, обеими сущностями, а также природами соединившись с моим Богом, становятся богом по причастию» (Симеон Новый Богослов, прп. Божественные гимны. Н. Новгород: Братство св. Александра Невского, 1989. С. 20−21, 216).
Вот что находим в изданных лекциях о Евхаристии отца Владимира Воробьева на эту тему: «Фейербах сказал: „Человек есть то, что он ест“, имея в виду, что человек — это материя, и больше ничто. Но слова эти приобретают замечательный истинный смысл, если приложить их к таинству причащения. Мы принимаем в себя Христа, и происходит обожение человека, он становится сопричастным Божеству» (Здесь опубликованы сами лекции: azbyka.ru/lekcii-vorobjeva#n3).
К чему весь этот пассаж? Кажется, что богословие — это как теория, так и практика. Если мы принимаем, что Кровь Христова становится таковой прикосновением, если святое становится святым прикосновением к Святому, то значит и мы можем обожиться, стать богами по благодати, стать святыми, причащаясь Тела и Крови.
Уважаемый Димитрий!
Вы, видимо, совершенно не поняли мысль отца Константина.
Тело Христово становится нашим телом и Кровь Христова начинает течь в наших жилах. Но то, что в причащающемся человеке течёт Кровь Христова — совсем не тоже самое, что кровь человека становится Кровью Христовой через соприкосновение с оной. Второе — это откровенная ересь.
Во-вторых, Вы приводите аргумент, но при этом ни в одной из приведённых цитат нет его подтверждения, они совершенно о другом. Это похоже на приём, которым пользуются некоторые сектанты — трактуют некий фрагмент так, как им это удобно, и забрасывают кучей умных цитат, которые ничего не доказывают, чтобы создать видимость основательной аргументации. Не уподобляйтесь.
Третье, «причащаясь Телу Христову, мы становимся телом Христовым» — по Священному Писанию, мы становимся телом Христовым с МАЛЕНЬКОЙ буквы! А не как у Вас, не богохульствуйте. Мы становимся телом Христовым не в том смысле, как Евхаристический хлеб становится Телом. Димитрий, почитайте толкования святых отцов, что означают эти строки апостола Павла (которые Вы тоже сильно перефразировали), чтобы не впадать в ереси.
Если Вы считаете, что Ваше тело после причастия становится Телом Христовым подобно освященному Агнцу — Вам срочно надо уведомить об этом ректора Вашего учебного заведения, во избежании непоправимых последствий.
И последнее, если Вы принимаете, что Кровь Христова становится таковой прикосновением — Вам стоит подавать документы на рукоположение в Элладскую Церковь, а не в Русскую.
Совершенно очевидно, что утверждение о том, что в человеке начинает течь Кровь Христова через соприкосновение с Кровью, Которой мы причащаемся — это ересь. Я писал не об этом, но о мистическом измерении Церкви, наблюдаемое в некоторых творениях Святых Отцов и в Священном Писании, и о некоторых практических выводах из того или иного богословского утверждения.
В дискуссиях подобного рода меня обычно удивляет две вещи. Во-первых, тот факт, что основным аргументом в таком важном вопросе является национальная принадлежность той или иной традиции. То есть, упрощая, русская традиция верна, потому что она русская. Да, прп. Серафим и свт. Филарет, скорее всего, относились к содержимому Св. Чаши так, как предписывает Служебник. Но как быть со святыми досинодальной эпохи? Прп. Сергий Радонежский, свт. Алексий Московский, свщмч. патриарх Ермоген и многие другие, скорее всего, считали, что в потире Святая Кровь. Их опыт нам не важен? Я уж молчу о великих византийских святых (свт. Григорий Палама, например, чью память завтра совершаем). Так что на проверку оказывается, что отношение к содержимому Св. Чаши, зафиксированное Петром Могилой, для православного мира и для православной литургики является скорее чем-то маргинальным.
Второе: допустим, что Петр Могила зафиксировал некую древнюю традицию отношения к содержимом потира, в то время как у греков эта древняя традиция (допустим, что она была) претерпела изменения. Где он о ней узнал? Видимо, на западе, где проходил обучение. Получается, западная церковь сохранила в чистоте православное учение о содержимом Св. Чаши, в то время как византийская церковь это учение исказила? Согласны ли с такой картиной те, кто поддерживают нововведение Петра Могилы?
Не будем забывать и о том, что изначальный смысл (тут я основываюсь на мнении свящ. Михаила Желтова) Преждеосвященной — получить Св. Кровь (так как Кровь не может долгое время храниться, в отличии от Св. Тела). Еще очень часто любят рассжудать о том, что все изменения в отношении к содержимому потира должны быть приняты Поместным (вариант — Архиерейским) собором. Однако Петр Могила не спрашивал мнения собора, когда писал известные слова о «полоскании уст» и прочие безумные глаголы.
Отец Георгий, судя по всему, Ваш комментарий к моей реплике, но я совершенно не это имел в виду.
Не считаю русскую практику правильной, потому что она русская. Более того, я лично не считаю греческую практику неправильной. И вообще не считаю, что целесообразно выносить какие-то вердикты на этот счёт, отстаивать какую-то определённую позицию, когда даже автор статьи считает это выше своей компетенции.
Но лишь твёрдо убеждён в том, что раз в нашей Церкви сложилась такая практика, которая Церковью (Русской) была принята и стала традицией, — мы, клирики Русской Церкви, (1) должны её свято чтить, (2) можем её обсуждать (что и делаем), но кто какие выводы из этой дискуссии бы не сделал — (3) обязаны литургически придерживаться существующей традиции (во всяком случае, до вынесения каких-либо соборных решений).
Был бы я на Вашем месте (клириком Кипрской или др. греческой Церкви), я бы служил, как греки, и свято чтил греческие традиции.
Но всё же, несказанно рад, что я на своём месте :)
Есть ощущение, что наша полемика с аргумента о традиции идет не совсем по теме. Но если об этом говорить, то та или иная традиция рано или поздно возникает. Мы знаем, как формировался канон Священного Писания, как оформлялось чинопоследование Таинства Брака, как складывались «литургии» тех или иных авторов, изменения в которые вносились как в XIV столетии (в связи с антилатинской полемикой в эпиклезу обоих анафор был внесен тропарь 3-го часа), так вносятся и сейчас (молитва о прекращении междоусобоной брани на Украине). Мы помним трагическую историю с расколом на Руси из-за укоренения старообрядцев на обрядовой стороне богослужения (хотя тут не все так однозначно, привожу просто как пример).
Отцы Церкви — столпы, на которых основана традиция, не пытались какие-либо элементы традиции законсервировать. Есть Традиция, а есть традиции. Есть Предание, а есть предания (подробнее об этой проблематике см.: В.H. Лосский. Предание и предания // Он же. По образу и подобию. Пер. В. А. Рещиковой. М.: Издание Свято-Владимирского Братства, 1995. С. 49−59). Если об этом говорить кратко, то стоит привести слова из проповеди прот. Владимира Воробьева на Литургии апостола Иакова: «Догматизация обряда, прекращение его развития в какой-либо момент времени — это ересь и непонимание природы церковной жизни» (См.: www.pstbi.ru/news/show/352-protoierey_vladimir_Vorobiev_dogmatizatziya_oriada_eres)
Напоследок хочется сказать, что мы недавно молитвенно вспоминали прот. Иосифа Фуделя (См.: priest. today/news/fudel_duhovenstvo_i_narod_pered_revolutsiej) и его сына — С. И. Фуделя (http://www.pstbi.ru/news/show/370), который на примере применения Типикона в жизни хорошо показывает его важное, внутреннее, духовное содержание в преимуществе пред внешней, «телесной» его оболочкой. При этом он говорит, что внешняя сторона с внутренней неразрывно связаны, и от внешней нельзя отказаться, иначе получится так, как у «живоцерковников», как у обновленцев (см. главу о cщмч. Афанасии Сахарове в его книге Воспоминаний: predanie.ru/fudel-sergey-iosifovich/book/70827-vospominaniya/). Если мы говорим о принадлежности к традиции (с маленькой буквы), имея ввиду определенную осторожность не стать их наследниками, то это вполне оправдано. Если имеется ввиду косность и консервация, не имеющая ничего общего с Животворящим Духом (2Кор 3:6), то это не имеет ничего общего с христианством, православным богословием и тем обсуждением, попытки которого здесь, слава Богу, предпринимаются.
Прошу прощения может что-то недопонимаю, но на мой взгляд вопрос в том, является ли Литургия Преждеосвященных Даров Таинством в собственном смысле этого слова. Не причастие, а сама Литургия. Тогда (если является), то склонится к греческому пониманию. Если не является, то к нашему. В связи с этим вопрос: чтение молитвы перед причастием Амвросия Медиоланского, является ли необходимой или нет? Если является необходимой, то опять те же признаки
новость из Православной Церкви в Америке: накануне Великого поста Священный Синод выпустил литургические инструкции, в которых исправлены две застарелые ошибки русской богослужебной традиции:
1) в литургии свт. Василия Великого из анафоры удалена вставка «преложив Духом Твоим Святым». Троекратное «аминь» теперь будут произносить после слов «излиянную за живот мира». Вставка перекочевала в анафору свт. Василия Великого из анафоры свт. Иоанна Златоуста. Эту вставку знаменитый дореволюционный русский церковный историк проф. В. В. Болотов называл «клеветой на свт. Василия и его афинскую образованность». У греков эту вставку в свое время сильно критиковал прп. Никодим Святогорец.
2) при совершении литургии Преждеосвященных Даров Православная Церковь в Америке будет теперь придерживаться вселенской, а не русской (идущей от митр. Петра Могилы) традиции в отношении к содержимому Чаши. «В соответствии с древним, вселенским преданием Церкви, когда преждеосвященный Агнец во время литургии Преждеосвященных Даров погружается в потир, растворенное водою вино воистину становится честной Кровью Господа Иисуса Христа». Соответственно, священники и диаконы, сослужащие или причащающиеся за Преждеосвященной литургией, должны причащаться из св. Чаши таким же самым образом и с теми же самыми словами, как и на литургиях свв. Иоанна Златоуста и Василия Великого. Священник или диакон, который будет потреблять Дары, также должен причащаться от Чаши. Нужно добавить, что и отказывать в причащении младенцам за литургией Преждеосвященных Даров нет никаких оснований.
«Нет никакого сомнения, что как древняя практика, состоявшая в заготовлении только Агнца, так и более поздняя, согласно которой при заготовлении Агнец напоялся Св. Кровью, исходили из того, что вода и вино в Чаше во время Преждеосвященной литургии становятся Кровью Христовой. В древней практике содержимое Чаши считалось освященным через соприкосновение с Агнцем, в более поздней — через соприкосновение с каплями Св. Крови, которой был окроплен или напоен Агнец в момент заготовления. Я не нашел никаких авторитетных свидетельств в поддержку современной „русской“ традиции совершения литургии Преждеосвященных Даров — иными словами, таких свидетельств, которые бы указывали, предполагали или подразумевали, что содержимое Чаши за литургией Преждеосвященных Даров не прелагается в Кровь Христову.
Однако современная „греческая“ практика также не может быть подтверждена ранними свидетельствами. Подавляющее большинство древних источников указывают, что первоначальные обычай и практика состояли в заготовлении для литургии Преждеосвященных Даров только Агнца. И это относится не только к богослужебной традиции Великой церкви — Константинополя, — но также и к другим литургическим традициям. Современная „греческая“ практика начала преобладать не ранее XV века, а окончательно закрепила свою „победу“ в конце XVIII века. Этому способствовало издание „Пидалиона“, состоявшееся в начале XIX века, где на древний обычай сохранять для литургии Преждеосвященных Даров только Св. Хлеб был повешен ярлык „латинизма“».
Из доклада: Богословские аспекты литургии Преждеосвященных Даров. Священник Стефан Алексопулос // Православное учение о церковных таинствах. Материалы V Международной конференции Русской Православной Церкви, Москва, 13−16 ноября 2007 г. T.1. 2007 г. М., 2009. С. 458−475.
Что касается физических, химических и биологических процессов, имеющих место в веществе Святых Тайн, лучше, я думаю, не подглядывать за Царём Небесным через щёлку естественных наук, чтобы невзначай не уподобиться ветхозаветному Хаму. Думаю, что сами помыслы о молекулах Крови Христовой — предмет для покаяния.
Мне думается, что обсуждая вопрос о том, что находится в потире в конце литургии Преждеосвященных Даров, следует обратить внимание на содержание молитв, которые читает священник при её совершении. Хотя мне приходилось служить эту литургию больше ста раз, но сейчас я просто сел со служебником и просмотрел эти молитвы: нет ли в какой-нибудь из них особого прошения к Богу о предложенных Дарах, подобного тому которое есть в литургии Иоанна Златоустого: «Еще приносим Ти словесную сию службу, и просим, и молим, и мили ся деем, ниспосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия дары сия. И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего. Аминь. А еже в чаше сей, честную Кровь Христа Твоего. Аминь. Преложив Духом Твоим Святым. Аминь, аминь, аминь». Аналогично и в литургии Василия Великого.
Ничего подобного в литургии Преждеосвященных Даров мы не находим. Первые три молитвы — из вечерни. Потом молитва входа — тоже из вечерни. Дальше — молитва на сугубой ектенье… Молитвы об оглашенных и о готовящихся ко святому просвещению — просим Бога призвать их и просветить, соделать их членами Тела Христова. Потом молитва об очищении нас от всякого греха. Молитва перед Великим входом — просим, чтобы Господь сподобил нас неосужденно причаститься Святых Тайн. И после Великого входа тоже молимся о таинственном соединении со Христом. Потом молитва «Отче наш…», и опять просим, чтобы Господь сподобил всех нас неосужденно причаститься. Таким образом, в самих молитвословиях литургии Преждеосвященных Даров не находится никаких оснований, чтобы считать вино в потире не просто освятившимся, но прямо-таки Кровью Христовой. Весь чин литургии Преждеосвященных Даров — молитвы покаянные и о том, чтобы сподобиться причащения.
Сам по себе вопрос о порядке причащения за литургией Преждеосвященных Даров не такой уж существенный. Разные бывали чины причащения в разное время в разных поместных Церквах. Ничего страшного. Если какой-нибудь архиерей будет на литургии Преждеосвященных Даров давать мне пить из потира, говоря при этом: «Причащается… Честныя и Святыя Крови…» — я не вступлю с ним в спор. Так же если будет дано указание на общецерковном или епархиальном уровне — причащать на литургии Преждеосвященных Даров грудных младенцев, я проявлю послушание. Потому что главное для всех нас быть живыми членами Тела Христова, а это не отымается у нас литургическими неточностями.
Но аргументация защитников тезиса, что вино становится Кровью просто через прикосновение к Телу, на мой взгляд, неудовлетворительна.
Согласен. Очень хорошее рассуждение, спасибо!
Действительно, на полной Литургии в Таинстве … Словом (молитвы) и Духом изменяется сама природа, сама сущность вещества предложенного — хлеба в Плоть Христа, оставаясь под видом хлеба. Чудо, принимаемое только по вере.
При Причастии Тело освящает, исцеляет, восстанавливает природу человека как физическую, так и нравственную. Опять же — по вере.
Но сама природа человеческая не становится способной изменять сущность того, к чему прикасается.
Точно также и вино, на Литургии Преждеосвященных, соприкасаясь с Телом, не меняя своего естества, хотя и освящается в какой-то мере, но само по себе не способно изменить (восстановить) природу человека.
При Причащении дьякона, если есть, мы отделяем ему наименее возможную часть от Тела, которую можно комфортно разжевать и проглотить, смачивая естественной слюной.
После он нормально потребляет Чашу после службы.
Простите, что комментирую, но, мне думается, что при соединении вина в Потире с Преждеосвященными Дарами происходит сообщение Благодати, а не положение вещества. Как если плинфа попадет в огонь — она нагреется, но огнём не станет.
На мой взгляд, сама вера в то, что Таинства совершаются словами или соприкосновением одинаково языческие. Таинства совершаются Святым Духом, а может всей Святой Троицей. Мы лишь совершаем внешние действия. Поэтому большинство вышеихложенеых аргументов с двух сторон считаю несостоятельными. Если Святому Духу уголно, чтобы вино стало Кровью Христовой, то будет так.
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. или
Митрополит Константин (Островский), Йоханнесбург
Епископ Антоний (Азизов), Волгодонск
Протоиерей Феодор Бородин, Москва
Протоиерей Владимир Воробьев, Москва
.jpeg)
.jpg)
