В каких случаях необходимо повторно совершить чин освящения чего-либо?
Известна практика, когда над священническим (дьяконским, пономарским) облачением, богослужебными предметами совершается повторный чин освящения, например, после их стирки или ремонта, а иногда даже и после их падения на пол, прикосновения к ним мирян и пр…
Обосновано ли это? В каких случаях уместно говорить о необходимости совершения повторного чина освящения?
Хотелось бы узнать это и относительно икон, нательных крестиков, ладанок, машин, домов и офисов, которые «переосвящаются» ещё чаще.
Я думаю, что повторно освящать не нужно. Исключением могут быть случаи прямого осквернения или кощунства над предметом.
Относительно домов и офисов см. тут.
Комментарии
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
или
Сердечно благодарю за основательные разъяснения!
Мне кажется слово «новый» в требнике нельзя понимать исключительно в смысле «новодела». Это понятие более глубокое. Например известный литургист Гермоген Шиманский так объясняет почему освящение храма носит название «обновления»: «потому что чрез освящение храм из обыкновенного здания делается святым, а потому совершенно иным, новым». Об этом же говорит и протоиерей Геннадий Нефедов: «Освящение храма именуется „обновлением“, потому что он становится святым, местом явления славы Божией».
Кроме того в Требнике святителя Петра Могилы говорится, что если сосуды служебные «обновлены или изчищены рукою не священною», то их нужно освящать тем же чином, что и новые священные сосуды, иначе священник «смертельно согрешит, яко уничижитель Христовых Тайн». Так что слово «новый» на практике не является препятствием при повторном освящении предмета при «осквернении» (если так можно назвать прикосновение к священным предметам лиц не посвященных в священнический сан).
Не могу согласиться с утверждением отца Андрея и относительно освящения дома, что «в молитвословиях чина испрашивается благословение на дом: то есть конкретно на тех, кто в нём будет жить, и ничего не говорится о самом жилище, а только об его жильцах». Это не верно. Так в чине освящения дома в молитве над елеем мы читаем: «низпосли́ благода́ть Пресвята́го Твоего́ Ду́ха на еле́й се́й, и освяти́ его́, я́ко да бу́дет во освяще́ние ме́сту сему́ и на не́м сооруже́нну до́му, и на прогна́ние вся́кия сопроти́вныя си́лы и сатани́нских наве́тов». Т. е. освящается именно место и само строение и в этой молитве о жильцах вообще ничего не говорится. Кстати, эта молитва взята из чина освящения монастыря, т. е места сакрального, посвященного Богу. А раз что-то освящено, это может и оскверниться (как бы этот термин и не казался архаизмом отцу Андрею), например, грехами убийства, самоубийства или блуда. И нет, на мой взгляд, ничего предосудительного в таком случае повторить чин освящение дома.
Так же, на мой взгляд, слишком умозрительно деление священнодействий над предметами на «освящение» и «благословение». Требник не знает такого различия и эти понятия в нем взаимозаменяемы, а в самих молитвах мы испрашиваем о ниспослании Божией благодати именно на вещи, а не только на их владельцев. Но даже если признать справедливость утверждения отца Андрея, что «„благословение“ предметов не может совершаться вне контекста молитвы об использующем их человеке, потому что благословение Божие призывается именно на человека», то из этого следует, что обязательно необходимо «переосвящать» («переблагословлять») эти бытовые предметы со сменой их владельца, к которому, по утверждению отца Андрея, и должно даваться «благословение».
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
или
.jpg)
.jpeg)
.jpg)
